Джа ромалы (СИ)

  СКАЗАНИЕ О ДОБРОМ МОЛОДЦЕ, ЦЫГАНЕ-КУЗНЕЦЕ

  Жил да был на свете цыган, кузнец-молодец, на весь табор удалец. В той стране, по просторам которой кочевали ромалы, правил в меру толерантный владыка, одинаково относившийся к людям всех национальностей. Однако ничто не вечно и никто не вечен. В урочный час земное существование владыки подошло к концу и он отошёл в мир иной. А после него престол занял исключительно нетерпимый тиран, повелевший пустить всех цыган на мыло, а из их табунов наделать колбасы. Поднялись верные сатрапы тирана и в кратчайший срок извели в стране всех цыган. В те дни конской колбасы и мыла было так много, что стоили они дешевле обёрточной бумаги.

  Лишь один цыган-кузнец сумел избегнуть всеобщей участи. Его жена гадала лучше всех в таборе, она-то и нагадала, что табор доживает последние деньки. Но не поверили ей ромалы, ведь карты никому больше не показали того же, что и ей. В конечном итоге только семья кузнеца и спаслась, вовремя удрав в соседнее царство-государство, где цыган отродясь не видали и никто против них ничего не имел.

  Заехал кузнец на своей кибитке в какое-то селение.

  - Лачо дывэс, гаджё, яв састо тэ бахтало! - обратился он вышедшим ему навстречу сельчанам. - Приветствую всех, доброго вам здоровьечка, нэ!

  - И ты здрав будь, добрый человек, - ответил цыгану седовласый староста. - Кто таков, куда путь держишь? Какими судьбами в наших краях?

  - Мэ рома, цыган я, - отвечал кузнец. - Бегу вот со своей семьёй от худой доли, от горя-злосчастия да от неминучей гибели, нэ. Ищу край, где у нас будет место под солнцем, крыша над головой и кусок хлеба.

  Взял цыган семиструнную гитару и тоскливо пропел:

  - Ой да зазноби-и-ло-о,

  Да ну-у, ну-у, ну-у,

  Ты ж мою головушку-у.

  Ой да зазноби-и-ло-о,

  Да вот-ы, вот-ы, вот-ы,

  Мою ж раскудрявую-у.

  Э-эх!

  Бида мангэ, ромалэ,

  Бида мангэ, чавалэ,

  Бида мангэ, ромалэ, нэ,

  Бида мангэ, чавалэ...

  И жена его с детьми затянули жалобно хором:

  - Ай нэ-нэ-нэ-э, ай нэ-нэ-нэ...

  - Возьмите меня кузнецом, уважаемый, - попросил цыган старосту. - Ромалы - лучшие в мире кузнецы, нэ. У нас не только зубы, у нас руки золотые. Гвозди буду ковать, подковы, ножи, топоры, мотыги, косы, лопаты, вилы, всякую утварь...

  Переглянулись сельчане, посоветовались между собой.

  - Хорошо, почему нет, - согласился староста. - Наш-то кузнец как раз недавно от чахотки помер, а всех его подмастерьев в рекруты забрили. Так мы с тех пор без кузнеца маемся. За каждой мелочью приходится в город ездить, а там торгаши дерут втридорога. Вон там, на отшибе, за балкой наша кузница, ступай, цЫган, обживайся...

  Подобно всем уроженцам своей страны, староста называл цыгана с ударением на первый слог.

  - Ай мишто, ай шукар! Тэ дэл о дэвэл э бахт лачи! Вот хорошо-то, нэ! Дай вам бог здоровья, сельчане! - Кузнец бросился радостно обнимать жену и детей. - Рисиям харэ! Мы нашли новый дом, жена, чаворэ, чайорья!

  Семья цыгана - жена и дюжина ребятишек обоего пола (кузнец оказался на редкость плодовитым) - залилась слезами от счастья.

  Так зажили цыгане в селении и не могли люди нарадоваться на мастерство нового кузнеца. Правду он говорил про свои золотые руки, отродясь никто в селении не ковал лучше цыгана.

  Жена и дочери кузнеца трудились по хозяйству и заодно гадали сельчанам, снимали сглаз и порчу, отгоняли злых духов. Сыновья цыгана подрядились пасти скотину. Однажды к селению подошла стая голодных волков, но цыганята, нисколько не испугавшись, так отхлестали зверей длинными кнутами, что чуть не забили насмерть. Волки усвоили урок и больше не возвращались.

  Как-то раз через селение проезжал знатный витязь, следуя с одной какой-то войны на другую, как это принято у знатных витязей. Услышав от людей о мастеровитом цыгане, он не преминул заглянуть в его кузницу - перековать коня и починить амуницию.

  - Салют, цЫган! - крикнул он с порога. - Чё-как, любезный? По-нашему разумеешь?

  - Аи мэ ракирава гаджё, разумею, нэ, - отвечал цыган. - Мишто явьян, добро пожаловать, сударь.

  Он восхищённо осмотрел качественные доспехи витязя, цокая языком от удовольствия.

  - Барвалэс, шикарно живёшь, сударь, нэ. Починить такое стоит бут лавэ. Много денег, нэ.

  - Ты работай, цЫган, работай, сочтёмся... - Витязь с хитрой ухмылочкой посмотрел по сторонам и как бы невзначай поинтересовался: - А что, цЫган, умеешь ты дамасский булат ковать?

  Застал этот вопрос кузнеца врасплох, он готов был со стыда сквозь землю провалиться, но пришлось признать, что секрет дамасского булата ему неведом.

  - Жаль, жаль, - с показным разочарованием вздохнул витязь и добавил многозначительно: - Между прочим, клинок из дамасского булата тоже бут лавэ стоит, цЫган, имей в виду. Я прямо сейчас готов был у тебя новый меч заказать, но раз нет, значит нет... А так вообще мастеров дамасского булата на всём свете по пальцам пересчитать и каждый в золоте купается. Самые знатные правители и вельможи, самые доблестные витязи к ним в очередь выстраиваются, готовы платить любую цену.