Джагала

— Городом управляю я.

Он сказал это без тени сомнений.

— Ну, — проговорил я, — пожалуй. И все же, Гильдия…

— Пфуй, — изрек он.

Вежливость требовала поменять тему беседы. Иногда так бывает, непонятно, то ли собеседник лжет, то ли просто свихнулся, но от этого никуда не деться.

Так что я временно отступил и задал несколько вопросов о меблировке особняка, о картинах в главном зале, и в таком духе. Граф расслабился, об этом он готов был говорить сколь угодно долго; я же готовился к новому этапу выдаивания информации. И после серии вопросов об императрице и ее дворе (некоторые ответы я знал, а остальные просто выдумал), я начал:

— А еще одна странность — местные верования по части колдовства. По крайней мере, мне, чужеземцу, они таковым кажутся.

Он, похоже, ничего не заподозрил.

— Какие такие верования?

— «Темная» и «светлая» стороны Искусства. Для меня это что-то новенькое.

— Странно, что вы спрашиваете о подобном.

— Да?

— Вообще-то я сам намеревался вас об этом спросить.

Если он заметил мое удивление — прекрасно; это было искренне, а также вполне соответствовало изображаемому мной персонажу. Граф покосился на Лойоша и Ротсу, кашлянул и сказал:

— Вы, несомненно, колдун.

— Ну да, — согласился я.

— Я — нет. Однако мне представляется, что любое занятие может использоваться с различными, э, целями.

— Ну да.

— С добрыми, скажем, или недобрыми.

— Никогда не размышлял о колдовстве в подобных терминах, — честно заявил я, — но примерно понимаю, о чем вы.

Он кивнул.

— Итак?

— Что — итак?

— Как бы вы описали собственную манеру работы?

Я сделал глоток и внимательно изучил бокал. Очень хорошее стекло, ручной работы, тонкое и изящное.

— Никогда не считал себя недобрым, — наконец произнес я.

— А кто себя таким считает? — заметил он.

— Может, объясните, почему для вас это так важно? Странно задавать такие вопросы чужеземцу.

— И невежливо? — хихикнул он. — Прошу прощения. Но это стало важно.

Я устроился удобнее.

— Как так?

Последовал один из тех взглядов, каким, как считается, можно посмотреть человеку прямо в глаза и понять, что он лжет. Так, для сведения: это не работает. Ну, иногда работает, если точно знать, куда смотреть. Но не стоит ставить в заклад свою жизнь. Или пробовать такой взгляд на мне.

Минуту спустя он проговорил:

— Есть история, которой уже немало лет. Она не очень сейчас важна. Но недавно, как я подозреваю, мне был причинен, э, вред последователями темной стороны вашего ремесла.

— Недавно, — повторил я. — Насколько недавно? Я в городе всего пару дней.

— Позавчера ночью.

— Вот как? Насыщенная ночь. Мне тоже сильно навредили.

— Да, знаю. Я предположил, что это не просто совпадение, что именно вас, родственника местной семьи, императрица послала сюда.

— Да, вряд ли. И уж точно не совпадение — что мою родню убили сразу после того, как я прибыл. Вы так не считаете?

— Нет, — коротко ответил он.

— Полагаю, у вас есть враги.

Он кивнул.

— И возможно, — проговорил я, — ваши враги и мои враги тоже.

— Возможно, — ответил он.

Я просто-таки читал его мысли: «либо вы и есть мой враг». Так что он мог говорить правду, а мог изъясняться с прямолинейностью йенди. Иными словами, врать.

— Не расскажете, что случилось у вас?

— Почему нет? Это не секрет, а был бы и секрет, все равно скоро все узнают, — ответил он. — Убили моего возничего.

Так. Не знаю, чего я ждал, но явно не этого. Я с минуту просто молчал, сражаясь со своей яростью, чтобы не дать ей выход здесь и сейчас. Не знаю, что бы я натворил — разгромил кабинет? переколотил все бокалы? избил дворецкого?

Граф явно заметил, что со мной что-то не то, и моргнул.

— Вы его знали? — спросил он, явно озадаченный.

— Кто-то за это…

«Босс.»

Лойош был прав. Я тряхнул головой и глубоко вздохнул.

— Как его убили?

— Колдовством, как мне сказали. Подробностей не знаю.

— А кто знает?

Он нахмурился.

— Мне кажется, это не ваше дело, господин барон.

— В свете того, что случилось с моими родичами, позволю себе с вами не согласиться.

— Вы думаете, это как-то связано?

Я знаю, что это как-то связано.

— Время совпадает, сударь, — сказал я. — Если только подобное у вас здесь не обыденность.

Он кивнул.

— Что ж, возможно, вы и правы. Но я не вижу связи между моим возничим и семьей Мерс, или между моим возничим и вами. А вы?

— И все же…

— Я полагаю, больше мне нечего вам сказать.

Было крайне трудно не высказать то, чего мне высказывать не следовало. Я помолчал, и наконец подобрал формулировку:

— Господин граф, мне не стоит больше занимать ваше время. Надеюсь узнать подробности у ваших людей.

— Конечно, — сказал он. — Простите, что не встаю. Вас проводят.

Я поклонился, а он откинулся на спинку кресла, словно встреча со мной его утомила. Вот будет потеха, если она выжала из графа столько сил, что он прямо тут и помрет.

Дворецкий провел меня вниз по лестнице, направляясь обратно к выходу.

— Вы знали его? — спросил я.

— Господин?

— Золли. Вы его знали?

Он кашлянул, хотел что-то сказать, потом просто кивнул.

— Что произошло?

Мы подошли к дверям. Рука дворецкого застыла у железной ручки, он снова взглянул на меня.

— Господин?

Я пожал плечами и взглянул прямо ему в глаза.