Джанан. Пленница тирана

Опытные пальцы умело и быстро расстегивают мелкие пуговицы впереди платья, а потом раздвигают полы кружева в стороны, являя взгляду господина тонкое белье, которое толком ничего не скрывает. Он ведет ладонями по моему обнаженному телу, а я, замерев, всматриваюсь в эти движения. Зачарованно наблюдаю за тем, как контрастирует наша кожа. Его оливкового оттенка грубые ладони, испещренные с тыльной стороны тугими венами, и моя нежная, тонкая, светлая кожа практически без единого пятнышка, если не считать немногочисленных родинок. Я настолько увлечена этим зрелищем, что даже не замечаю, как господин спускается ладонями к моим ногам и медленно избавляет меня от обуви, а потом цепляет пальцами тонкие цепочки на моей щиколотке. Небольшие металлические бусинки, сталкиваясь, звенят, издавая изысканный музыкальный перезвон. Это похоронная музыка для моей девичьей гордости. Гимн моей капитуляции. Этот звук резонирует с криком, раздающимся внутри меня, но который я проглатываю вместе с тем самым комом. Я должна дойти до конца. Только так. Иного пути добиться своего нет.

Понемногу ко мне возвращается ощущение реальности и способность думать. И пускай меня отвлекают крепкие руки, возобновившие свой путь по моей коже и поднимающиеся наверх, я все равно способна здраво рассуждать. Когда пальцы касаются кромки трусиков, дыхание замирает, а ритм сердца сбивается. И этот пожар внутри живота… отвлекает и мешает сосредоточиться. Я опять уплываю в мир чувственных удовольствий, как бы ни пыталась бороться с собой и обстоятельствами. Жадные руки поднимаются выше и очерчивают контуры моей груди, ласково накрывают вершинки и слегка сжимают их, посылая спазм туда, где и так уже все сжалось от переизбытка тактильных ощущений. Господин снова накрывает мое тело и целует долго и искусно, пока последняя здравая мысль не покидает мою голову. Я сама не замечаю, как мои пальцы запутываются в его волосах, а изо рта вырывается вульгарный стон. Я бы сейчас прикусила себе язык за такую реакцию, только он в плену у требовательного рта господина.

Он практически незаметно для меня самой освобождает меня от платья и расстегивает бюстгальтер. Стягивает лямки по рукам и отбрасывает белье в сторону. Отрывается от моего рта, заставляя почувствовать пульсацию на губах от жадных поцелуев. Его взгляд соскальзывает на мою грудь, а мне хочется прикрыться. Стыдно давать себя рассматривать. Разве все это должно происходить не в темноте? Разве он должен так смотреть на меня? А я? Неужели буду позволять ему это? Поднимаю руки, чтобы прикрыться, но господин Заид настойчиво перехватывает их своими и, слегка качнув головой, опускает вдоль тела. Я вытягиваюсь на постели. В теле вибрирует напряжение, позвоночник натягивается, как струна, того и гляди лопнет, если еще немного напрячься. Господин снова обводит каждую из грудей, но не касается ее, не накрывает ладонью. Просто рисует пальцами контур, а потом ведет ими ниже. Подцепляет резинку трусиков и, как только его ладонь оказывается под кружевной тканью белья, я превращаюсь в камень. Мои глаза в ужасе широко распахиваются, рот искривляет гримаса страха, и я всхлипываю. Нет, не смогу. Это выше моих сил.

Глава 16

Заид

Когда говорю, что у меня были разные женщины, я не преувеличиваю, пытаясь казаться успешнее, чем есть. Каждая попавшая в мой гарем девушка невинна, потому что я брезглив. Не люблю доедать за кем-то. Естественно, многие из них боятся и даже впадают в ступор, когда дело доходит до первой ночи. Но такого у меня еще не было. В глазах Амиры застыл животный ужас, а сама она напоминает каменную статую, но при этом ее трясет, словно вокруг нас землетрясение в десять баллов. По всему ее телу прокатывается нервная дрожь, до самых кончиков пальцев. Я вынимаю свою руку из ее трусиков и заглядываю в невидящие глаза.

– Амира, – зову ее и глажу по щеке. – Амира, посмотри на меня.

Она смотрит, но не видит.

– Ну же, милая, приходи в себя. – Она еще несколько секунд пялится на меня сквозь пелену скопившихся слез, а потом пару раз моргает, и влага начинает стекать по щекам и вискам густыми крупными каплями. Взгляд наконец становится осмысленным, но страх из него никуда не девается. – Амира, слышишь меня?

– Да, – выдыхает едва слышно. – Простите, я… О, простите.

Она как будто только сейчас осознает, что произошло.

– Я… это шок… я потерплю, – лепечет она, а мои брови взлетают вверх.

– В каком смысле – потерпишь?

– Вы… мы же должны…

Я сажусь на кровати и продолжаю сверлить ее взглядом.

– Возвращайся к себе.

Амира подскакивает на колени и бросается ко мне, но тормозит, не решаясь прикоснуться.

– Простите, господин, я просто испугалась. – Короткими движениями смахивает слезы со щек. – Но я готова, правда.

Готова она. В глазах паника и ужас, руки трясутся. Еще как готова. Прямо возбуждена и истекает соками. Бери и наслаждайся.

– Возвращайся к себе, – приказываю безапелляционным тоном.

– Но господин…

– Уходи! – рявкаю и поднимаюсь на ноги.