Джанга с тенями

На стене трактира висело семеро. Их руки и ноги были прибиты гвоздями к доскам, животы вспороты, головы отсутствовали. Двоих женщин повесили, перебросив веревку через вывеску трактира, и их тела едва качались, подчиняясь слабым дуновениям ветерка.

Послышалось чириканье, и я повернул голову на звук. Маленькая тварь с серой кожей, размером не больше младенца, оторвалась от пожирания трупа и подняла на нас свою окровавленную морду, моргая красными плошками глаз. Вторая тварь, увидев, что мы смотрим на нее, зло зашипела.

Щелкнула тетива лука, и первая тварь, взвизгнув, упала, пронзенная эльфийской стрелой. Второй падальщик проворно юркнул в сторону, и Элл промазал. Существо, гневно чирикая, скрылось за домами.

– Гхолы, мать их! – заворчал Делер.

– Трупоеды уже пируют…

– Снимите тела, – отдал воинам приказ Фернан. Пограничники принялись перерезать веревки у повешенных и снимать со стены семерых мертвецов.

– Мне не нравится, как здесь пахнет, – простонал Кли-кли.

– Мне тоже, Кли-кли.

– У всех голов отрезаны уши, – сказал Угорь, бесстрастно рассматривая мертвецов.

– Груунские ухорезы, – ответил нам воин. – Это их работа.

– Ухорезы? – вскинул бровь Халлас.

– Каратели, любят пошастать по нашей земле и пособирать уши.

– Ясно.

– Фернан, скажите, мог кто-нибудь остаться в живых? – обратился к командиру воинов Алистан Маркауз.

– Из жителей? Сомневаюсь, – мрачно сказал Фернан, наблюдая, как воины бережно укладывают снятых со стены мертвых. – Хасал, как давно все случилось?

– Вчерашний вечер, командир. Пепелище едва дымится, кровь свернулась…

– Нам надо как можно скореей попасть в Кукушку, мы еще успеем догнать Первых и отомстить.

– Надо проверить остальную деревню, орки могли остаться, – покачала головой Миралисса.

– Зачем, треш Миралисса? Что им здесь делать?

– Кто поймет Первых, Фернан? Дальше улица разветвляется, по какой вы думаете повести отряд?

– Одноглазый, ты ведь отсюда? – обратился Фернан к воину с черной повязкой на левом глазу.

– Да. – Лицо у парня было зеленее весенней листвы. – Тетка, сестренки… Все…

– Соберись, воин! Куда ведут эти две улицы?

– Они друг напротив друга, командир, идут до конца деревни. Там дальше богаче жили, дома получше, да и сады начинаются…

– Я думаю разделить отряд поровну, милорд Алистан. Надо обследовать обе улицы, вдруг кто и выжил из жителей?

– Поступайте, как считаете нужным, вы здесь командир.

– Хрюч, Рот, со своими десятками по левой улице, Орел, Факел – вы со мной.

– Хорошо, командир.

– Элл, Медок, Халлас, Угорь, Гаррет, Кли-кли езжайте с Хрючем, – отдал приказ Алистан Маркауз. – Леди Миралисса, Эграсса, Сурок, Делер, Фонарщик и я будем следовать за отрядом Фернана.

– Стоит ли нас разделять, милорд? – недовольно спросил Делер, пробуя большим пальцем остроту лезвия секиры.

– Стоит, Делер, если что случится, пусть нас будет поровну, нельзя ослаблять один из отрядов.

Делер кивнул, шлем скрывал выражение его лица.

– Двинулись, – скомандовал Фернан. – Рот, встречаемся в конце деревни.

– Да, командир.

– Если что, трубите в рога, – сказал напоследок рыцарь, посылая коня вперед.

– Береги бороду, борода! – прогудел Делер Халласу.

– О себе беспокойся, – беззлобно ответил гном, поудобней перехватывая боевую мотыгу.

Мы выехали на улицу, следуя за двумя десятками хмурых и настороженных воинов Фернана.

– Мразь, Тварь, – обратился десятник к двум братьям-близнецам. – Впереди отряда, в тридцати шагах, так, чтобы я ваши задницы видел. Глядите в оба, если что, сразу назад.

Два воина послали лошадей вперед, высматривая врага.

Элл тоже подстегнул лошадь и поехал рядом с десятником, держа стрелу на тетиве лука.

– По мне так все это глупость, – пробурчал Халлас. – Неужто орки будут дожидаться, пока мы придем и пощекочем им животы?

– Первые могут устроить любую пакость, мастер гном, – сказал один из воинов. – А уж груунские ухорезы в первую очередь.

– Гаррет, Кли-кли, держитесь за мной, коли что, я их встречу, – сказал Халлас.

– Защитничек ты наш, – хихикнул Кли-кли, но, следуя совету гнома, придержал Перышко.

Два разведчика медленно продвигались впереди нас, но улица оставалась тиха и спокойна. Аккуратненькие домики с ярко окрашенными ставнями и дверьми сейчас выглядели зловещими и таящими в себе угрозу. Улица расширилась, дома и заборы, выкрашенные желтой и голубой краской, стали больше. Ворота дома, в саду которого росли медвяные подсолнухи, были снесены и лежали на земле. Здесь кто-то очень хорошо поработал топором. На крыльце лежал человеческий труп, утыканный стрелами. Как и у всех мертвецов в деревне, у этого тоже не было головы. Я отвернулся – хватит с меня мертвецов на сегодня.

Дома по левую руку кончились, потянулись сады. Густые заросли кустов вдоль дороги сочились угрозой, там могла спрятаться целая орочья армия, да и на ветвях яблонь, густо поросших зеленой листвой, вполне способны затаиться лучники. Воины внимательно посматривали на заросли, но кусты оставались недвижимы, лишь однажды с ветки вспорхнула испуганная трясогузка и, крича, скрылась за деревьями.