Джанга с тенями

– На очереди? – Шут хитро прищурился, посмотрел на меня и продекламировал:

Когда багровый ключ уйдет,
Как влага сквозь песок уходит,
И Путь туманом порастет,
Работа для вора придет.
С Клубникой встретится он в ночь,
И ключ решит, кому помочь!

– Угу, – не удержавшись, хохотнул я. – Я всегда говорил и буду говорить: твоему безумному шаману Тре-тре следует на завтрак поменьше мухоморов кушать.

– Попр-росю без необоснованных оскор-рблений! – гоблин показал мне зубы. – Тре-тре был самым великим шаманом моего народа! Арцивус со своим Орденом и в подметки ему не годится!

– Годится или не годится, это пусть другие решают. Ты хоть сам-то догадался, о чем говорится в этом пророчестве? Я вот ничего не понял.

– Потому что ты дурак, – не преминул напомнить мне шут. – На то оно и пророчество, чтобы понять его, когда оно свершится! Но оно вот-вот сбудется, ведь «…багровый ключ ушел…». То есть, если говорить нормальным языком, ключ у нас сперли.

– А этот ваш ключ? Он что, багровый? – заинтересовался Фонарщик, ни разу не видевший, как и другие Дикие, ключ.

Миралисса не показывала одну из самых главных ценностей темных и светлых эльфов воинам.

– Да нет… – сказал сбитый с толку вопросом Мумра Кли-кли. – Он на хрустальный похож…

Багровый, ха! Еще как багровый, пускай об этом маленький шут и не может знать. Мастер-карлик сделал Ключ из слезы дракона – очень редкого и самого твердого в мире камня. Ключ казался сотканным из кружева мороза и ледяной паутины. В тот единственный раз, когда я держал его в руках, мне показалось, что он попросту растает. Кли-кли был прав, ключ казался прозрачным, но не следует понимать пророчества буквально. Багровый цвет – цвет магии огров. Багровый – это цвет Кронк-а-Мора. В виденном мною сне, где мастер-карлик держал только что рожденный из пламени подземных пещер ключ, я заметил, как в ключе мерцает багровая искорка, отзывающаяся на песнь шамана. Человек не успел наделить ключ Кронк-а-Мором, но искорка осталась. Она спала где-то глубоко внутри ключа и проснулась лишь однажды, в тот день, когда Миралисса настраивала артефакт на меня. Эта искра бросила меня в небытие, в багровое пламя. И если бы не тени, живущие там, где находиться теням не место, и если бы не танец с ними, неизвестно, выжил бы я… Я дернулся, вспоминая свою сумасшедшую джангу с тенями.

– Ладно, Гаррет. Иди набивай живот, а то у нас с тобой еще есть дела!

– У меня есть только одно дело, Кли-кли, то самое, о котором я поклялся на могиле Кота. Я достану Рог Радуги, всучу его Ордену, сграбастаю честно заработанные денежки и грамоту с помилованием, а затем отправлюсь жить в свое удовольствие. Остальное, если, конечно, это не угрожает моей жизни и не сулит барыша, меня не касается.

– И все же у нас есть дело, – очень серьезно сказал Кли-кли. – Мумр и Угорь идут сменять Сурка и Эграссу.

– Не улавливаю связи. При чем здесь я?

– Во-первых, отдашь линга Сурку…

– Я могу передать его и здесь, – перебил я гоблина.

– Во-вторых, – невозмутимо продолжил Кли-кли, – Миралисса попросила тебя осмотреть дом и сказать, сможешь ли ты в него забраться и слямзить ключ из-под носа у хозяйских слуг.

– Слямзить? Из-под носа? – эхом переспросил я. – Я?

– Ну не я же! Ты ведь у нас вор!

Крыть было нечем. Я взял с подушки линга и, посадив его себе на плечо, произнес:

– Пошли. Куда идти-то, знаешь?

– Угу. Медок утром пришел и все мне рассказал. Фонарщик, ты идешь?

– Да, дай мне минутку, у меня тут дельце небольшое, – произнес Мумр, доставая из-под кровати страшный двуручник.

Кли-кли с подозрением посмотрел на жутко довольного воина, но от комментариев воздержался.

– Но учти, – предупредил я гоблина, выходя из комнаты. – Пока я не позавтракаю, ни о каких прогулках по городу не может быть и речи.

– Нисколько в этом не сомневался. Будет тебе завтрак. Мастер Квилд уже давно накрыл стол.

* * *

– Фонарщик, ты куда? – спросил Кли-кли у Мумра, когда после обильного завтрака мы вышли из трактира.

– Я сейчас, – невразумительно ответил нам воин и скрылся за углом.

– Чего это с ним? – удивленно спросил у меня гоблин, как будто я только и занимаюсь тем, что разгадываю мысли Фонарщика.

Я, естественно, ничего Кли-кли не ответил, а Угорь лишь недоуменно пожал плечами. Фонарщик появился спустя минуту. На плече у воина лежал огромный сверток, из которого торчали грабли и метла.

– Решился заняться добровольной уборкой Ранненга? – Наверное, Кли-кли подумал, что Мумр сошел с ума.

– Ну ты и гусь, Фонарщик! – восхищенно усмехнулся Угорь. – Думаешь, стража не проверит, отчего метла и грабли занимают так много места и завернуты в эту дерюгу?

– Стража проверяет только карманы жителей этого славного города. Грабли представляют для стражи такой же интерес, как дворцовый этикет для воробушков! – хохотнул очень довольный собой Фонарщик.