Джанк

Закончив всю работу к вечеру, он сложил все бумаги в стопку на краю стола. От туда их забирал по утрам архивариус. Большая часть работников уже разошлись, жестяные столы пустовали, за одной из дверей был слышен звериный рев холодильных машин.

Скинув форму, Лис побрел к выходу, напевая мелодию. У самой двери, будто из под земли, появилась Мэй.

— Может вместе вечер проведем? — она смотрела на него щенячьими глазами.

— Я планировал сходить к Гану.

Мэй резко изменилась в лице. Нахмурила нос и свела брови.

— Зачем ты продолжаешь ходить в этот… В этот бордель? — раздраженно сказала она, топнув ногой.

Лис закатил глаза и тяжко вздохнул.

— Все будет хорошо.

— Нет! Не будет! Он опять втянет в тебя в неприятности! Он… Он… — она не могла подобрать слов от злости.

— За почти пять лет не смог! — Лис не сдержался и прикрикнул на медичку.

Мэй одернулась и сжала губы.

— Сколько еще должно пройти лет, сколько еще я должен исправляться и каяться?

Мэй опустила глаза, по щеке побежала слеза. Она затряслась. Шмыгнула носом и утерла лицо.

— Прости. Прости что накричал.

Он приобнял ее и прижал к груди. Его сердце каждый раз щемило, когда Мэй начинала плакать.

— Не ходи туда.

— Пойду.

Девушка оттолкнула его, вытерла слезы и грустно покивала. Поправила светлые волосы, развернулась и ушла, ничего больше не ответив.

На душе у парня повисло тяжелое чувство вины, зацепившись прямо за сердце острыми когтями. Она замер у двери, смотря девушке в след. Внутри разгорелся огонь безумной ненависти, обиды. Словно маленькому ребенку отказали в покупке игрушки. Мэй умела портить настроение и планы лишь одним своим взглядом. И вот снова ей это удалось.

Минуя длинные полупустые коридоры, Лисандр пытался взять себя в руки. Эмоции душили его, сердце обливалось кровью. За окнами вечерело, темная метель кружилась за стеклами. Крупные снежинки подсвечивались желтыми фонарями. Лисандр остановился у окна и открыл его настежь. Холодный воздух ворвался внутрь, захватив с собой сотню белых пушинок. Вдали, на достаточном удалении от ворот резиденции, желтыми огнями светился город. А за ним, темной полосой расположился лес. Метель кружила высоко в небе, злобно завывая. Холод пробрал парня до костей, остудив вместе с телом и душу. Он закрыл окно и пошел дальше.

Наконец добравшись до знакомой двери, он вошел внутрь. И удивленно замер. Все было убрано. Кровь, стекло, то что осталось от часов. Но, все остальное осталось как было. Расправленная кровать со скомканным одеялом. Раскиданные листы и записные книжки по столу. Открытые ящики с ночи, с перевернутыми вещами. Горничные бы точно так все не оставили. Парень озадаченно почесал затылок. Прошелся по комнате, зашел в ванную, где была та же картина. Идеально убран пол, но все остальное не тронуто. В миг, он засомневался в своей памяти. Сел на край ванной и скинул ботинок. Бинты напитанные багровой кровью на месте.

— Очень… Странно…

Он вышел обратно в комнату и порылся в ящике стола. В самой глубине должна была остаться еще одна склянка менкоина. Нащупав ее, он достал пустую баночку. Покопавшись в мыслях, он швырнул склянку в мусорное ведро под столом. Так и не вспомнив, а было ли в ней что-то вообще. Может, она и была всего одна, а вчера ночью он ее не разбил, а просто высыпал?

Пожав плечами, он задвинул ящик в стол. Подошел к шкафу с вещами и достал темный костюм, расшитый мелкой вышивкой по плечам и спине. Надев его поверх свободной белой рубашки, он поправил волосы у зеркала, уложив назад. На пальцы надел кучу перстней, украшенных драгоценными камнями. В отражении уже стоял не замученный, уставший от всего парень, а состоятельный мужчина, с уверенным взглядом и сверкающей улыбкой. Как дама готовящаяся к балу, он покрутился у зеркала. Настроение чуть улучшилось. Накинув тяжелое драповое пальто, такое же расшитое как и пиджак костюма, он вышел в коридор.

* * *

День подходил к концу, девушки собрались в том же зале что и утром. Морис потирала виски.

— У меня мозги кипят… Сколько информации, я не могу это все запомнить…

Месса пожала плечами.

— По-моему было интересно, история Севера захватывающая. Легко запомнилось.

— Конечно! У тебя же голова пустая, вот все и запомнилось легко! А у меня там столько знаний, что уже не влезает.

Морис прислонилась свой головой к лбу подруги.

— Давай впитывай! Мне столько не нужно!

Мессалин рассмеялась.

С утра зал немного изменился. Расставили длинные лестницы-турники, по которым нужно было передвигаться, цепляясь руками. И один высокий турник в конце, на расстоянии пару метров от прошлого сооружения.

— Ненавижу эту штуку… — простонала Морис.

Месалин раскрыла рот, чтобы уточнить что это за приспособление, но не успела ничего сказать. На весь зал раздалась команда построения. Хель шагом командира прошел мимо девушек.