Джаз. Великая история империи греха и порока

Этот вечер стал легендарным в истории джаза. Когда Луи появился в клубе, он был похож на точную копию Джо Оливера в миниатюре – даже шея у него была так же обмотана полотенцем. И, по собственным словам, он выступил «ураганно»[838]. «После того первого выступления с Кидом я стал по-настоящему своим, – писал он. – Меня полюбили и танцоры, и музыканты».

Но музыкальный мир Нового Орлеана по-прежнему переживал кризис, и Армстронгу приходилось работать посыльным в салуне, плотником, развозчиком угля и (до того дня, когда он увидел на пристани огромную крысу) портовым рабочим[839]. 11 ноября 1918 года, в день, когда было заключено перемирие и закончилась Первая мировая война, он по-прежнему возил уголь на старой тележке (с ослицей Леди). «Я заносил мешок угля [в ресторан Фабашера] и потел, как сумасшедший, – позже вспоминал он, – когда услышал, что на Сент-Чарльз-стрит стоит жуткий грохот: по улице едут автомобили, за которыми волочится куча консервных банок на привязи»[840]. Когда он спросил прохожего, что происходит, тот сказал ему, что война в Европе закончилась. Позже Луи говорил, что это известие «поразило его, словно молния»[841]. Он понял, что с окончанием войны в городе наверняка снова появится работа для музыкантов.

«Я тут же бросил лопату, – писал он, – медленно надел куртку, посмотрел на Леди и сказал: “Прощай, дорогая. Мы больше не увидимся”. И ушел, бросив ослицу с тележкой и все, что было с ними связано. С тех пор я их больше не видел».

Но надежда Армстронга на возрождение ночной жизни Нового Орлеана оказалась напрасной. Хотя в некоторых закрытых клубах снова зажглись огни, джазовая сцена так и не вернула себе былую славу. Благодаря вступлению в силу сухого закона (Восемнадцатая поправка была ратифицирована всего через два месяца после дня перемирия) реформаторы на многие годы одержали верх в Новом Орлеане. Как заметил один музыкальный журналист: «Привольные дни кабаков и кабаре закончились»[842].

* * *

Итак, атмосфера в Новом Орлеане установилась приглушенная. Празднование Марди Гра в начале 1919 года также оказалось скомканным[843]. Времени на постройку карнавальных платформ после Дня перемирия не было, и процессии снова были отменены, а немногие спонтанные уличные торжества были сравнительно вялыми. Даже Дровосек как будто впал в спячку. Луи Безьюмер оказался за решеткой (по обвинению в убийстве, поскольку Гарриет Лоу скончалась от травмы головы в сентябре 1918 года[844]), и некоторые предполагали, что Дровосек затих потому, что оказался за решеткой. Но Муни и следователи никогда не рассматривали всерьез версию о том, что Безьюмер совершил остальные нападения. Они были уверены, что он убил свою домработницу, а затем причинил себе увечья, чтобы выдать свое преступление за нападение Дровосека.

Но затишье оказалось кратковременным. Ранним утром 10 марта 1919 года итальянский бакалейщик в городе Гретна – расположенном на другом берегу Миссисипи – услышал крики из лавки напротив его бакалеи[845]. Он побежал туда и обнаружил, что Чарльз Кортимилья лежит на полу в крови, без сознания, а его жена стоит над ним с окровавленным ребенком на руках и кричит. Это нападение было явно похоже на остальные; все верные признаки были на месте – вырезанная дверная панель, окровавленный топор, брошенный во дворе, отсутствие значительных хищений. После семимесячного затишья Дровосек вернулся.

Глава 19. Джаз Дровосека

Рисунок на обложке нотной тетради с композицией Давиллы. Архив истории джаза им. Хогана, Университет Тулейна

Кто же этот Дровосек и каковы его мотивы? Неужели изверг, зверствовавший в Гретне, – тот же человек, что убил супругов Маджио и Романо и покушался на другие семьи? Если так, то кто он: безумец, грабитель, мститель или садист?[846]

«Нью-Орлинз Дейли-Стейтс», 11 марта 1919 года.

ЭТО УБИЙСТВО БЫЛО ВО МНОГИХ ОТНОШЕНИЯХ САМЫМ ЖЕСТОКИМ[847]: двухлетняя девочка мгновенно скончалась от удара по голове; ее родители получили многочисленные критические травмы головы. Кровь разбрызгалась по стенам и занавескам и сгустками спеклась на кровати, где они лежали. И все же, несмотря на все свидетельства беспощадной резни, никто из соседей ничего не услышал. Злоумышленник ускользнул, не оставив ни единого свидетеля, за много часов до того, как содеянное было обнаружено. Похоже, Дровосек освоил свое ремесло.