Джаз. Великая история империи греха и порока

С другой стороны, с точки зрения тех, кто вел в Округе дела, эксперимент оказался невероятно успешным. В злачном квартале крутились большие деньги, и зарабатывали их не только корпорации или старые дельцы, но и нувориши рангом пониже. Для Тома Андерсона, который теперь получил возможность если не «поменять местами добро и зло», то по крайней мере гарантировать, что обитатели Сторивилля получат свой голос в законодательном собрании штата, – будущее обещало быть светлым. Даже личная жизнь мэра Сторивилля наладилась[306]. Еще до открытия района в 1898 году Том увлекся миловидной девушкой из Канзаса по имени Олив Ноубл[307]. В прошлом обычная шлюха, работавшая под именем Олли Расселл, довольно быстро стала называть себя «миссис Андерсон» и начала вести хозяйство в квартире на Рампарт-стрит над рестораном своего «мужа».

Разумеется, возникли и сложности, и не последней из них была другая миссис Андерсон, с которой Тому еще не удалось развестись. И хотя мэр Сторивилля был очевидно неравнодушен к своей новой сожительнице, лет на семнадцать лет младше него, он по-прежнему любил поразвлечься с другими девушками. По иронии судьбы, эти проблемы столкнулись в своих интересах и разрешили друг друга. Однажды вечером, услышав, что Андерсон встречается с другой, Олли устроила ему сцену ревности возле бара в ресторане «Арлингтон». Она попыталась выстрелить в него из миниатюрного пистолета, но умудрилась лишь ранить себя в ногу. И несчастный случай обернулся в ее пользу. Рана оказалась незначительной, а настоящая миссис Андерсон получила необходимые основания, чтобы добиться развода на выгодных условиях. Кейт Андерсон назвала Олли Расселл соответчицей и привела перестрелку в качестве доказательства неверности мужа. В результате чего получила развод на чрезвычайно выгодных условиях. Когда он вступил в силу в 1899 году, Том Андерсон немного обеднел, зато получил возможность сочетаться браком со своей возлюбленной Олли, которой не терпелось стать третьей по счету миссис Андерсон.

Правда, осуществлению этих планов помешала кончина любимой матушки Тома в январе 1900 года, с которой на тот момент уже четыре года проживала его двадцатилетняя дочь Айрин, выпускница католической школы. Том не мог оставить Айрин одну в доме на Канал-стрит, но предполагал, что и жить с ним и его новой «женой», бывшей проституткой, она откажется. Однако и тут нашелся выход. В конце 1900 года он познакомил Айрин с Джорджем Делса, барменом своего ресторана «Арлингтон». Они сразу же понравились друг другу и вскоре объявили о помолвке. В 1902 году состоялась их свадьба, на которую Том надел свой лучший смокинг. Казалось бы, выход. Наконец у них с Олли появилась возможность жить в том «идеальном блаженстве», лишенном невзгод, о котором Том мечтал. В двадцать лет он потерял любимую жену, в тридцать с трудом избавился от жены ненавистной, и теперь, почти в сорок, вновь обрел надежду. А то, что его представление о респектабельности отличалось от представлений «Дейли Пикайюн» или членов Пиквикского и Бостонского клубов, совершенно его не тревожило.

Однако не все представители высшего полусвета Сторивилля довольствовались тем, что имели. Жози Арлингтон, королева местной аристократии и гранд-дама с Бэйсинс-стрит, возжелала полностью соответствовать викторианским стандартам приличий. Она по-прежнему была одной из самых богатых сутенерш с претензией на собственный кодекс чести. «Я никогда не позволила бы испортить девочку под своей крышей»[308], – якобы однажды сказала она, объясняя, почему никогда бы приняла в бордель девственницу. Оставаясь одной из главных сутенерш города, Жози по-прежнему стремилась к «нормальной» жизни жены и матери.

Воплотить мечты о настоящей респектабельности должна была юная племянница Анна Дойблер. Вокруг только и говорили о том, насколько Жози предана ей[309], даже, по воспоминаниям некоторых, была в нее «влюблена»[310]. Арлингтон только и говорила, что о своей «единственной отраде». В 1901 году девочке исполнилось семнадцать. И все это время Жози и Том Брэди – которых она называла «Тетя Мэри и дядя Том» – не раскрывали ей истинный источник их богатства. Жози, большую часть времени проживавшая в борделе на Бейсин-стрит, арендовала для отца Анны, своего брата Генри, дом в Кэроллтоне, вдали от Сторивилля. Таким образом она надеялась – подобно реформаторам – отгородиться от своего греховного прошлого и защитить свою дорогую Анну и всю ее семью. Но девочка взрослела, и тетушка Мэри боялась, что однажды Анна может узнать правду. Поэтому Жози отправила Анну в католическую школу при Академии Святого Иосифа в Эмметсбурге, штат Мэриленд. Сама Арлингтон жизни вне порочного Сторивилля не представляла, однако племянницу старалась уберечь от соблазнов и грехов своего мира. Юная девушка должна была жить в том идеальном респектабельном обществе, подобие которого создала для себя ее тетка.