Джефферсон Уинтер. 4 книги

Он сделал еще одну глубокую затяжку, выпустил клуб дыма и снова посмотрел вверх, потерявшись в воспоминаниях. Я не знал, как именно они пришли к этому договору. Возможно, за ночными посиделками с хорошим виски, когда разговоры становятся философскими, а потом гипотетическими. Договор скреплен рукопожатием и звоном стаканов.

А может, они провели вместе день, наблюдая, как играют их сыновья, и задумались, «а что, если…». Неважно, как они пришли к этому договору, важно было то, что уговор имел место и соблюдался. На самом деле такого рода соглашения были не в новинку. У меня детей нет, но, если бы были, я бы тоже хотел быть уверенным, что с ними все будет нормально, если со мной что-то случится. А какой родитель не хотел бы?

— Сэм был мне как сын. Поверить не могу, что его больше нет, — сказал Джаспер, бросил наполовину выкуренную сигарету на землю и потушил ее. — Удвойте ваш стандартный тариф. Да и вообще, возьмите любую сумму, мне все равно. Только найдите этого ублюдка, который его убил, хорошо?

Джаспер повернулся и пошел. Плечи его по-прежнему были расправлены, а спина — прямой, но меня этим не проведешь. Я знаю, что такое боль и горе, и я знал, что Джасперу Моргану было очень больно.

Он сел в «кадиллак» и повернул ключ зажигания. Сильный мотор взревел, и парковку залил яркий свет фар. Грациозно выехав с парковки, он притормозил на съезде на дорогу, включил правый поворот, посветил задними фонарями и исчез. Двери участка снова открылись, и на этот раз из них вышел Тэйлор. Он улыбался так, словно выиграл в лотерею.

— Дэн Чоут, — сказал он, почти задыхаясь и не переставая широко улыбаться.

— Это наш клон Теда Банди?

Тэйлор кивнул.

— А что с ним?

Улыбка стала еще шире.

— Его тут нет.

34

Мы позвонили Ханне и предупредили ее о своем приезде, так что, когда мы подъехали, она уже ждала нас на ступеньках у входа в гостиницу. На Морроу-стрит было безлюдно и тихо, как на кладбище. Все бары закрылись раньше из-за отсутствия посетителей, неоновую ракету на входе в «Аполлон» тоже выключили, и внутри помещения можно было рассмотреть только черно-серые тени.

Ханна села на заднее сиденье и подалась вперед так, что ее голова находилась между моей и Тэйлора. В руке у нее был банан, и она протягивала его мне, словно обезьяне в зоопарке.

— Надо же следить за сахаром, так? — сказала она в ответ на мой вопросительный взгляд.

Я взял банан, очистил его, откусил и изо всех сил старался не замечать ее самодовольного выражения лица.

— А где ваше «спасибо», Уинтер? Разве вас не учили манерам? Когда вам кто-то что-то дает, вы мило улыбаетесь и говорите «спасибо». Так это работает.

— Если бы ты дала мне шоколадный батончик, то получила бы «спасибо». Но это не батончик.

— И вот опять вы проявляете феноменальную наблюдательность, — засмеялась она и устроилась поудобнее на заднем сиденье. — Так здорово! Как в кино.

— Да, — сказал Тэйлор на пассажирском сиденье, — нам наконец повезло. Самое время.

— Везения не существует.

— А как бы вы тогда это назвали?

— Добросовестная и методичная поисковая работа.

— Значит, это все-таки Дэн Чоут, — сказала Ханна. — Я всегда думала, что есть в нем что-то подозрительное.

— Нет, не думала. Цитирую: «Я училась в одном классе с Дэном Чоутом, но не могу себе представить, чтобы он был причастен к чему-нибудь такому». Это ведь тот самый человек, который всегда обращался к учителям «мэм» и «сэр», не забыла?

Ханна провела рукой по волосам и вытянулась на заднем сиденье, устраиваясь поудобнее.

— Ну, неважно. Самое главное — мы знаем, кто убийца, и сейчас мы едем надрать ему зад.

Я доел банан и положил кожуру в дверной карман. Потом завел машину и поехал, руководствуясь указаниями Тэйлора. Был час ночи, и на улицах, по которым мы ехали, было так же тихо, как и на Морроу-стрит. В отдельных домах еще горел свет в спальне или на шторах отражался свет от экрана телевизора, но в основном везде была темнота. Мы проехали парк с фигурным изображением бейсбольного мяча, школу, территория вокруг которой была столь же пустынна и безжизненна, как и нефтеперерабатывающий завод.

Кеннон-стрит располагалась на северо-восточной окраине города. Дэн Чоут жил в двухэтажном, обшитом вагонкой доме за забором-частоколом, в средней части улицы. Перед домом был небольшой ухоженный газон, сбоку располагался гараж на одну машину, росли цветы в горшках. Я замедлил ход, когда мы проезжали мимо, но не остановился. Свет нигде не горел. Чоут либо спал, либо его не было.

Через пятьдесят метров я повернул направо, припарковался и заглушил двигатель. Мы пешком вернулись к дому Чоута и направились прямо на крыльцо. Кеннон-стрит словно вымерла. Света не было ни в одном из соседних домов. Я сказал Ханне и Тэйлору спрятаться в темноте и приступил к работе с отмычками.

Через тридцать секунд мы вошли внутрь, закрыв за собой дверь. Тэйлор вынул из кобуры свой «глок». В его огромной ладони пистолет выглядел игрушечным. Что говорить, у него даже старый добрый «смит-вессон» выглядел бы игрушечным. Он хотел что-то сказать, но я приложил к губам указательный палец.