Джефферсон Уинтер. 4 книги

— Кто-то ночью проник в мой номер. Мы пытаемся понять, как это возможно. У вас здесь есть камеры наблюдения?

— Нет, к сожалению. У нас нет в них необходимости. В Хартвуде очень низкий уровень преступности.

На его лице вдруг отразилось беспокойство:

— К вам в номер проникли люди? Что-то своровали?

— Нет, ничего.

— Как вы себя чувствуете?

— Я в порядке.

— А вы их видели?

Мендоза и Уинтер переглянулись. Такое направление разговора их не интересовало.

— Мистер Барнс, мы пытаемся установить, как этот человек попал в номер моего коллеги. Если я правильно понимаю, у вас есть запасные ключи для всех номеров.

— Да, — кивнул он.

— Покажите, пожалуйста, где они хранятся.

— Конечно.

Он пригласил их пройти за стойку и повел в маленькую подсобную комнату, которая использовалась как офис. По размеру она больше походила на кладовку и, скорее всего, когда-то ею и являлась. Всю длину комнаты занимал стол, на котором стоял старый монитор. Системный блок был где-то внизу.

Справа на стене висела деревянная панель с ключами от номеров. На большинстве крючков висело два ключа. Исключениями были только президентский люкс и комната Мендозы. Уинтер согнулся и стал рассматривать замок на двери. Он тоже был с засовом, массивный и надежный, как и в его комнате. В большинстве случаев он хорошо выполнял свою защитную функцию. Но только не сегодня.

— Вы когда-нибудь запираете эту дверь? — спросил он.

— У нас никогда не было такой необходимости, — покачал головой Барнс.

— Тогда понятно, как она пробралась ко мне в комнату. Она просто зашла сюда и взяла ключ.

— Мне очень жаль, — извинился Барнс. — Если бы я знал, что может случиться что-то подобное, конечно, я бы запирал эту комнату.

Мендоза прошла между ними и внимательно осмотрела крючок, на котором висел запасной ключ президентского люкса.

— У вас найдется конверт? — спросила она у Барнса. — И пара резиновых перчаток, если можно.

— Пойду поищу.

Уинтер проводил его взглядом, а потом повернулся к Мендозе:

— Я не думаю, что ты сможешь снять отпечатки с ключа. Представь себе, сколько людей его держали в руках.

— Все равно, нам нужно все проверить. Кто знает, вдруг нам повезет.

— Везения не существует.

Барнс принес пару ярко-желтых кухонных перчаток и белый почтовый конверт с клейкой полосой.

— Вот все, что нашлось, — сказал он, передавая вещи Мендозе.

— Отлично, это то что нужно.

Мендоза надела перчатки и, аккуратно взяв ключ с крючка, опустила его в конверт и запечатала. Конверт она положила себе в карман, а перчатки отдала Барнсу.

— Во сколько вы запираете гостиницу? — спросил Уинтер.

— Обычно около полуночи.

— И если кто-то возвращается позже, то он звонит в звонок и вы впускаете его, да? Как меня вчера.

Барнс кивнул:

— Да, все верно. Так и есть, и такая система работает без сбоев. В Хартвуде вечером делать нечего, поэтому большинство наших гостей возвращаются намного раньше полуночи.

— Вы не заметили никого, кто бы странно вел себя вчера вечером? — спросила Мендоза.

— Нет, извините, — покачал он головой.

— А ваша жена? Может, она что-то могла видеть?

— Она сейчас в Сиэтле, уехала к заболевшей сестре на пару дней.

— То есть сейчас вы один всем заправляете?

— Да. Еще приходит Николь убраться в номерах, а так я один.

— У Николь есть ключ от входной двери?

— Да, есть.

— Вы могли бы позвонить ей и узнать, при ней ли он?

— Конечно.

Звонок занял чуть больше минуты — Барнс объяснил цель своего звонка, а Николь пошла и посмотрела, на месте ли ключ.

— Да, ключ при ней.

— А у кого еще есть ключ? — спросил Уинтер.

— У меня. У жены на брелоке. И у Николь. Больше ни у кого.

— Вы открываете окна на первом этаже?

— В это время года нет.

— Можно нам посмотреть?

— Конечно.

За десять минут они проверили все окна на первом этаже. Все они были надежно закрыты и защищены, и Уинтер не нашел следов того, что кто-то с ними недавно что-либо делал. Входную дверь он тоже проверил, но и там не было похоже, чтобы кто-то пытался ее взломать или открыть.

— Как же она пробралась внутрь? — задавался он вопросом, выстукивая барабанную дробь на стойке ресепшена.

— Понятия не имею, — согласилась Мендоза.

— Жаль, что только мы у вас живем. Лишняя пара глаз нам бы сейчас совсем не повредила.

— Почему вы думаете, что здесь живете только вы? — спросил Барнс.

— Глядя на вашу доску с ключами. Вы же отдаете один ключ клиенту, а один остается у вас на случай форс-мажора. Сейчас на всех крючках по два ключа, за исключением наших номеров.

— Все верно, но в пятой комнате была женщина. Она уже уехала, поэтому ее ключ вернулся на место. У нее ранний рейс из аэропорта в Рочестере.

Уинтер и Мендоза переглянулись.

— Можете ее описать?

— Примерно вашего роста, голубые глаза. Короткие черные волосы. Не знаю, как называется стрижка, но, по-моему, жена называла ее пикси.

Уинтер кивнул. Это подтверждало его гипотезу, что Амелия всегда использует разные образы.

— Вам ничего не показалось странным?

Барнс задумался, на его лице отразилась высшая степень концентрации.