Джеймисон Майлз

– Вовсе нет. Напротив, строю планы на будущее. Но я понимаю, что тебе нужно время. Давить на тебя, добиваясь прощения, не самая умная тактика. Подожду, когда ты сама будешь готова двигаться дальше, – поясняет он; я мягко улыбаюсь. Его слова зарождают во мне надежду. – Позвони, когда захочешь поговорить.

– Ладно.

– Хоть пятьдесят раз в день. Я буду ждать звонка, как влюбленный школьник.

С губ не сходит улыбка. Честно говоря, не отказалась бы в выходные его увидеть.

«Нет!» – тут же одергиваю себя.

– Ладно, – выдыхаю в трубку.

– До свидания, Эмили.

– Пока, – шепчу я и отключаюсь.

Вдыхая аромат розы, с печальной улыбкой смотрю на проплывающий за окном Нью-Йорк. Такое чувство, что я нахожусь в некоем подпространстве, между двух мужчин, с каждым из которых связаны свои воспоминания. С одной стороны, хладнокровно бросивший меня Джеймисон Майлз, с другой – веселый Джим, дарящий безграничную любовь. Всякий раз, как я склоняюсь к одному, на пути тут же встает другой. Нужно с этим что-то делать, и чем скорее, тем лучше.

Спустя полчаса лимузин подъезжает к аэропорту. Алан открывает мне дверцу. Я стискиваю розу в руке, понимая, что не могу взять ее с собой.

Алан достает из багажника чемодан.

– Вам помочь с вещами? – спрашивает он.

– Нет, спасибо. – Я бросаю взгляд на розу, чувствуя странную привязанность к цветку; не могу смириться с мыслью, что он засохнет. – Можете поставить розу в воду?

– Конечно, – тепло улыбается водитель и забирает у меня цветок. – Я поставлю ее в вазу в квартире мистера Майлза. Она будет ждать вас.

– Спасибо. – Я пожимаю плечами, внезапно ощущая себя глупой. – До свидания, Алан.

– Увидимся в воскресенье. Мы за вами приедем.

– Хорошо.

Коротко махнув рукой, я направляюсь к стойке регистрации. Как ни странно, народу сегодня почти нет.

– Добрый день. Бронь на имя Эмили Фостер. – Я протягиваю девушке документы.

– Добрый день. – Она вводит мое имя в свой компьютер. – Ах да, мисс Фостер. Вижу, вы изменили класс на первый.

– Вовсе нет, – хмурюсь я.

Она еще раз проверяет данные.

– Все верно, ваши билеты изменили вчера поздно вечером.

– Билеты?

– Да. Сперва забронировали второй, потом оба поменяли на первый класс.

«Джеймисон!»

– Да, конечно. Хорошо, спасибо.

Я забираю билет и, минуя пост охраны, направляюсь к бару. До вылета еще почти два часа.

– Что будете? – интересуется бармен, когда я присаживаюсь возле барной стойки.

– «Маргариту», пожалуйста.

Достав телефон, отправляю сообщение Джеймисону.

«Мистер Майлз, спасибо, что поменяли билет. Я это очень ценю. Скажите, второе место для вас? Или вы просто хотите быть уверены, что никто не сядет рядом со мной?»

Бармен ставит передо мной стакан. Почти тут же приходит ответ.

«Любезная мисс Фостер, неужели вы и впрямь считаете меня настолько расчетливым? Конечно же, не хочу, чтобы рядом с вами сидел кто-то чужой. Я ведь знаю, насколько вы неотразимы».

Улыбнувшись, делаю глоток. Вдогонку за первым приходит второе сообщение.

«Хотя, если бы кто-то не разыгрывал недотрогу, а я был понастойчивей, посадил бы тебя на самолет компании и принял в члены “Клуба Майлза”. Ты бы неделю не смогла ходить. Наслаждайся блаженной тишиной».

Поджав губы, чтобы скрыть улыбку, я пишу:

«До свидания, Джеймисон. Рада, что твои извращенные наклонности живы и процветают. Я уже начала волноваться».

На экране почти тут же возникает ответ.

«Живы как никогда. Не вздумай смотреть “Супер-Майка”, лучше включи “Старых ворчунов”. На их фоне я смотрюсь более привлекательно».

Делаю глоток «Маргариты» и глупо улыбаюсь в пространство.

Все налаживается. Впервые за долгое время я с затаенным волнением смотрю в будущее.

Что ж, поживем – увидим, что ждет нас впереди.

Лежа в темной спальне, я смотрю в потолок; на часах полночь. Как ни странно, старая комната приносит удивительный покой; даже не подозревала, насколько он мне сейчас необходим. Нью-Йорк отсюда кажется совсем далеким.

Несмотря на данное обещание, Джеймисону я так и не позвонила.

Здесь, рядом с людьми, которые меня любят, начинаю понимать, насколько слабой я стала, живя в Нью-Йорке – вдали от родных, с разбитым на кусочки сердцем. Конечно, рядом были Молли и Эрин, но я знакома с ними всего лишь три месяца. Совсем не то же самое, что иметь рядом семью, тех, кто поддержит в трудную минуту.