Джеймс Бонд: Официальная биография агента 007 (ЛП)

Перспектива стать целью СМЕРШ не особо взволновала Бонда. Если бы он боялся мести со стороны своих противников, то давно бы уже покинул службу. У него уже был опыт, позволявший ему выживать. И он стал запирать «Бентли» в гараж, изменил свои привычки и никогда не расставался с «Береттой». Когда через некоторое время он уехал на задание в Германию (в МИ-6 поступила информация об угрозе взрыва штаб-квартиры британских вооружённых сил в Берлине), на глаза ему попалась газета, на первой полосе которой была статья: «К крушению судна „Сапфо” может быть причастна британская Сикрет сервис». А потом он и вовсе узнал, что угроза взрыва оказалась ложной. Не пытаются ли его запугать?

Вернувшись в Лондон, он обсудил всё это с начштаба.

— Откуда у них информация про «Сапфо»? — спросил его тот.

— Понятия не имею.

Вскоре в зарубежной прессе появилось и имя Бонда, а один из немецких журналов напечатал даже его фотографию (к счастью, плохого качества). М. отстранил Бонда от всех заданий, а потом вызвал его к себе.

— Джеймс.

Он назвал его по имени, что всегда было плохим знаком. Потом достал трубку и стал рыться в её чаше ножом с эмблемой военно-морского флота.

— Я собираюсь сделать то, чего, в принципе, не должен делать, — продолжил он. — Я предоставляю право решения тебе.

Бонд взглянул в окно, где моросил дождь. Всё вокруг было серым.

— Думаю, это будет справедливым, — ответил он.

— Четыре дня назад из станции «Х» в Финляндии мы получили сообщение о том, что некто Боткин — полковник КГБ — собирается выйти на связь с нашей службой, — продолжил М., не поднимая на него глаз. — Учитывая, что подобные предложения мы получаем нечасто, я дал работникам станции добро, чтобы они приняли полковника. Этим утром он прибыл в Финляндию. Как и следовало ожидать, он просит политического убежища и денег. Но есть одно «но». Сдаваться он собирается лично тебе.

Бонд закурил — это также выходило за рамки обычного поведения в кабинете шефа.

— Чем же я ему так приглянулся?

— Он говорит, что знает тебя — вы встречались в Берлине два года назад.

— Мы не встречались в Берлине.

— Я знаю.

— Тогда в чём причина?

— Ты знаешь.

— Этот полковник и есть Оборин?

— Да.

— Но тогда они должны понимать, что мы догадаемся, что это ловушка.

— Конечно. Именно на это они и рассчитывают. И поскольку это твоё личное с Обориным дело, то и решение по нему принимать тоже тебе. В общем, подумай до завтра.

Бонд думал полночи. С одной стороны он понимал, что его поездка в Финляндию может закончиться фатально — СМЕРШ наверняка просчитал возможные варианты и вряд ли предоставит ему больше шансов, чем своему киллеру. А с другой стороны, в покое они его всё равно уже не оставят. «Беспокойство не устраняет завтрашней проблемы, но забирает сегодняшний покой», — вспомнил он слова своей тёти. А поэтому отбросил все эти мысли и уснул. А наутро пришёл к своему шефу и сказал, что поедет в Финляндию.

М. кивнул.

— Другого ответа я и не ждал, — ответил он.

*

Первый день Бонда в Хельсинки прошёл нормально. Он ожидал увидеть холодный северный город, а попал на бабье лето. Биркин — глава станции — встретил его в аэропорту. Это был высокий человек в форме военно-морского офицера, чувство юмора которого оставляло желать лучшего.

— Привет, старина, — обратился он к Бонду. — Бронированную пижаму захватил? Она тебе понадобится. Сказать честно, всё это дело плохо пахнет. Такое впечатление, что М. хочет подсократить отдел «00».

— С Боткиным уже встречались? — спросил его Бонд.

— Нет. Общаемся исключительно через посредников. Ни с кем из нах видеться не хочет — только с тобой. Для начала могу предложить тебе ужин. Финская еда придаёт выносливости, которая тебе понадобится. Кто знает, может это будет твой последний стоящий ужин на земле.

Вечером они отправились в ресторан «Смурази», расположенный напротив старой церкви. Биркин настоял на калакукко* карельском стейке и языке оленя. Бонда заказ не впечатлил.

— Прежде чем мы добьём шнапс, расскажи мне, как встретиться с Боткиным, — сказал он.

Биркин принялся объяснять, поглощая олений язык и запивая его шнапсом.

— Ты отправишься в Котку, — пояснил он, — это морской порт и окраинный город перед российской границей. Там пересядешь на моторную лодку и поплывёшь к маленькому острову, расположенному в десяти милях от границы. Встреча должна произойти в четыре пополудни. А там уже. либо ты его, либо наоборот. Кстати, не брезгуй шнапсом — от него не бывает похмелья.

Следующим утром Бонд проснулся в отеле, чувствуя себя совершенно разбитым. Утешало только то, что Биркин выглядел не лучше.

— Не бывает похмелья, говоришь? — спросил его Бонд, когда они встретились.

— Это всё олений язык, — ответил тот. — Мне он сразу показался подозрительным.

В Котку они добирались вместе.

— Тут порядка семи тысяч островов — между Стокгольмом и российской границей, — сказал Биркин по дороге.

— И как я найду именно тот, который мне нужен?