Джеймс Хэрриот. Биография

Дентон провел три операции ровно за семнадцать минут. Если бы я сам не видел, то никогда бы этому не поверил. Дентон был невероятно одаренным хирургом — быстрым и в то же время мягким. Джеймс Хэрриот точно описал своего друга в образе Гранвилла Беннета как талантливого, колоритного человека широкой души, которого мы все знали. В конце 1950-х, наблюдая за работой Дентона, Альф понимал, что одним глазком заглянул в будущее, — он был уверен, что в скором времени ветеринар большую часть времени будет отдавать лечению домашних питомцев. Несмотря на восхищение Дентоном, сельская жизнь среди йоркширских фермеров все же казалась Альфу предпочтительнее.

Джеймс Хэрриот много раз говорил, что в первые годы практики его жизнь была намного тяжелее, чем в последние два десятилетия. Конечно, работа ветеринара в те времена требовала большого напряжения физических сил, но Альф всегда признавал, что в других отношениях она была гораздо спокойнее. Современный ветеринар ходит по минному полю, одна ошибка может обернуться тяжелыми судебными последствиями. Он должен просчитывать каждый свой шаг, чтобы, не приведи Господь, не нарушить многочисленные правила и распоряжения, а в конце дня вынужден заполнять бесконечные формы. Современный ветеринар просто завален бумажной работой.

Альф в лучшие годы профессиональной карьеры был избавлен от этих мучений, вдобавок ему не приходилось подолгу сидеть в кабинете, принимая больных, что является нормой для сегодняшнего ветеринара. Большую часть времени Альф разъезжал по небольшим семейным фермам, его рядовой рабочий день, хотя и напряженный, обычно заканчивался довольно рано, и в пять-шесть часов он уже пил чай в кругу семьи. В это время день современного ветеринара в крупной городской клинике, как правило, только начинается, и его приемная полна пациентов.

В 1970-х работы с мелкими животными стало значительно больше, и даже в Тирске мне редко удавалось выпить чаю со своей семьей. Вероятно, поэтому ни один из троих моих детей не выразил ни малейшего желания стать ветеринаром. В моих воспоминаниях о работе отца в 1950-е годы преобладает такая картина: загорелый человек вместе со своими собаками едет в машине с открытым верхом по самой красивой сельской местности в Англии. Неудивительно, что он с таким чувством писал о тех временах.

Семья, для которой у Альфа всегда находилось время, тоже была счастлива. 1950-е годы врезались мне в память прогулками по окрестностям Тирска или в йоркширских холмах, где я облазил каждый уголок. Поездки на море — в Уитби, Скарборо и Марек — стали для нас царским подарком. Когда мы, дети, подросли, то ездили на молодежные турбазы с Альфом, а также играли в крикет, футбол и теннис. Он не был просто отцом — он был одним из нас.

Вскоре после переезда в 1953 году Альф купил еще один участок земли за домом и соорудил там теннисный корт. Строительство вымотало ему все нервы — он писал об этом в своей последней книге «Все живое», — но его мучения того стоили. Мы проводили на корте уйму времени.

Мы с ним устраивали настоящие игровые марафоны. Подростком я много играл в теннис и считал себя очень неплохим игроком. Я не раз побеждал в школьных турнирах по теннису, — но мне редко удавалось выиграть у отца. Наши игры представляли собой жаркие схватки между энергией молодости и мастерством зрелости. Он контролировал игру с дальнего конца корта, посылая мощные удары вдоль белых линий, а я только бегал и бегал. После матча отец хлопал меня по спине, обтянутой мокрой от пота футболкой, и говорил:

— Не расстраивайся, Джим, ты с каждым разом играешь все лучше. Однажды ты с легкостью разгромишь в пух и прах своего старика!

Я так и не смог этого сделать.

Помимо тенниса, в 1950-е Альф регулярно играл в гольф, а так как летом в практике наступало затишье, у него было для этого время. Джоан тоже увлеклась и стала неплохим игроком. Они играли со многими людьми и очень сблизились с одной парой — Дугласом Кэмпбеллом и его женой Хьюлен. Их познакомил Алекс Тейлор, в то время живший по соседству. Дуглас, крепко сбитый мужчина с учтивыми манерами, всегда выглядел безукоризненно. Он производил впечатление серьезного человека строгих взглядов, но за этим фасадом скрывалось тонкое чувство юмора. Он любил выпить и посмеяться, и чем ближе Альф узнавал этого человека с заразительным смехом, тем больше тот ему нравился. Они с Джоан очень подружились с Кэмпбеллами, часто проводили вместе вечера и выходные, а в 1956 году наши две семьи даже отдыхать поехали вместе.

Именно Дуглас морально поддержал Альфа в тот страшный день в «Золотом руне», когда он отчаянно, но безуспешно торговался за дом своей мечты. И потом, в 1951-м, когда Альф и Джоан чертили планы для своего будущего дома, его профессиональная помощь (он был дипломированным землеустроителем) им очень помогла.