Джеймс Поттер и Зал Пересечения Старейших

Он знал, как соединить одно с другим так, чтобы результат вызвал наибольший эмоциональный отклик.

Но самым главным, что делало Мартина Джона Прескотта Репортером с большой буквы, было то, что он любил истории. Там, где иные высокооплачиваемые, ведущие новостей давным-давно собрали команду прислужников, мечущихся туда и сюда, собирая ценные кадры и интервью, в то время как сами они спокойно посиживали в раздевалках, изучая свои рейтинги, Мартин гордился тем, что своих результатов он добился сам, путешествуя и проводя расследования.

Правда же состояла в том, что Мартин обожал свое ремесло, «погоня» была его страстью. Быть корреспондентом для него было равнозначно тому, чтобы быть охотником с камерой вместо ружья. Мартину нравилось самому выслеживать свою добычу.

Он наслаждался погоней, размытыми снимками, сделанными на ходу карманным фотоаппаратом, задаванием идеально подобранных вопросов, длительным ожиданием за дверями суда или подозрительного гостиничного номера. Мартин занимался всем этим сам, зачастую в одиночестве, временами снимал сам себя в процессе, поддерживая своих зрителей в напряжении в ожидании развязки. Никто другой не сумел бы проделать все так, как он, и в этом был секрет его славы.

У Мартина был, как говорят о самых лучших Репортерах, нюх на новости. И его нюх говорил, что история, которую он раскручивал сейчас, если она удастся, если он сможет предоставить реальные, неподдельные кадры, это будет история всей его жизни. Даже сейчас, скорчившись в кустах, грязный и потный, с грязными и спутанными волосами, в которые набились прутики и листья, после всех неудач и провалов, он по-прежнему чувствовал, что эта история укрепит его карьеру. На самом деле, чем труднее ему становилось, тем упорнее он расследовал. Даже после привидения. Даже после того, как его вышвырнул в окно ребенок-убийца. Даже после ужасного столкновения с гигантским пауком. Мартин считал неудачи как доказательство значимости.

Чем тяжелее расследование, тем оно ценнее. Он испытывал мрачное удовлетворение от осознания того, что если бы он просто нанял команду исследователей, чтобы все здесь проверить, они бы сбежали отсюда еще несколько месяцев назад, едва встретив первые признаки магического сопротивления этого места, без самого крошечного рассказа. Это такая история, которая может быть рассказана только им. Это, говорил он себе с удовольствием, особый материал. Больше никаких полевых репортажей. Никаких специальных отчетов. Если все удастся, Мартин Джон Прескотт сможет выбрать свой собственный путь в любом из крупнейших новостных агентств в стране. Но зачем останавливаться на этом? С такой историей в кармане он мог бросить якорь в любой точке мира, не так ли?

Но нет, сказал он сам себе. Не стоит думать об этом сейчас. Он должен выполнить работу. Сложную и чрезвычайно ответственную работу, но Мартину доставляло удовольствие исполнять самую тяжелую ее часть. После месяцев разведки и организации, планирования и наблюдения, пришло время грандиозной награды, ставки сделаны.

Если последняя часть расследования пойдет не по плану, он уйдет ни с чем. Он не смог заполучить хороших, четких кадров, кроме видео на карманной камере с того соревнования на метлах, несколько месяцев назад. Этого могло бы хватить, но они были утеряны, принесены в жертву — неохотно! — гигантскому пауку, во время его бегства через лес. Тем не менее, он не зацикливался на неудачах. Нет, это сработает. Все пройдет по плану. Так и будет. Он же Мартин Джон Прескотт.

По-прежнему скорчившись за опушкой леса, Мартин проверил, ловит ли сотовый. Большая часть его полевого снаряжения была потеряна в лесу. Его мобильный вообще едва работал и вел себя крайне странно. Прошлой ночью он пытался с помощью своего планшета связаться со своим офисным компьютером, как вдруг экран стал весь розовый и начал транслировать текст довольно грубой песни про ежей*. К счастью, его камера и мобильный неплохо работали до инцидента с пауком. Теперь же, телефон был практически всем, что у него осталось, и несмотря на то, что экран отображал странную смесь цифр, восклицательных знаков и иероглифов, он, похоже, мог поддерживать связь. Удовлетворенный, Мартин заговорил.