Джейн и Эмма

— И еще ей можно отдать мое лавандовое платье из тафты, которое порвалось на спине; если его ушить по фигуре Джейн, дырка не будет заметна, — предложила практичная Изабелла.

— Дорогие, какие вы у меня добрые, помните о нуждах вашей маленькой подруги, — умилился мистер Вудхаус. — Вы обе хорошие щедрые девочки.

Чуть ироничная улыбка, появившаяся на лице мистера Найтли, когда Эмма убежала разыскивать платья, о которых шла речь, означала его неверие в слово друга. Он сказал мисс Тейлор:

— Джейн Фэрфакс теперь стала для Эммы сказочной принцессой, героиней истории, в качестве таковой она заслуживает больше милостей, чем в своей прежней роли несчастной соседки.

— Боюсь, вы правы, — ответила мисс Тейлор, улыбаясь и вздыхая одновременно. — Давняя страсть Эммы к придумыванию историй о своих знакомых должна тревожить всех ее наставников; помимо того, что это увлечение — ужасная потеря времени, которое можно использовать с большей пользой, оно внушает ей ложные представления и приводит к неосмотрительным действиям. Я считаю своим долгом воспрепятствовать ей, насколько это будет в моих силах.

— Не получится. Если, конечно, я правильно оцениваю умение Эммы действовать самостоятельно и независимо. Но, должен признать, она никогда не упускает случая удивить… — Он замолчал, когда вернулась Эмма с охапкой одежды и маленьким набором для писем розового дерева.

— Папа, можно, я отдам это Джейн? Помнишь, мне его прислала кузина Элиза из Кента на седьмой день рождения. Ты же знаешь, у меня есть мамин, который мне нравится намного больше, и кроме того, я очень редко пишу кому-то письма. А этот так красиво отделан; тут есть чернильница, печати, коробочка для песка и маленький ящичек для ручек и перьев, а еще замочек и ключ. Если Джейн больше не будет жить в Хайбери, она захочет часто писать письма тете и бабушке…

— Помедленнее, дорогая, ты говоришь так быстро, что я почти ничего не понимаю. Видишь ли, пока еще никто ничего не говорил о том, что бедняжка Джейн уедет из Хайбери насовсем; сейчас речь идет только о поездке в гости…

У Эммы вытянулось лицо. Она сказала:

— Но я думала… мистер Найтли говорил, что шла речь о «продлении ее визита на неопределенный срок»?

— Ну возможно, и так, если новые знакомые друг друга полюбят, — объяснил мистер Найтли. — На самом деле нет никаких причин предполагать обратное. Я всегда считал Джейн умной, отзывчивой и доброй девочкой, — добавил он, глядя на Эмму, и, заметив, что та нахмурилась, продолжил: — Но это очень мило с твоей стороны, Эмма, отдать ей свой набор для писем, и, думаю, она не сможет не оценить должным образом подарок от тебя, потому что вы обе так и не сумели стать подругами. И опять же, если Джейн, погостив в Лондоне, вернется в Хайбери, у нее останутся новые знакомые в Лондоне, с которыми она наверняка захочет поддерживать переписку. Твой подарок сослужит ей хорошую службу независимо от того, где она будет жить — здесь или там. Если вы согласны, мой дорогой сэр, — обратился он к мистеру Вудхаусу, — полагаю, подарок можно сделать.

— Да, так будет лучше всего, — согласился мистер Вудхаус. — Бедная маленькая Джейн. Мне кажется, она будет с удовольствием пользоваться этой вещицей — это была хорошая мысль. А у Эммы есть набор ее матери, моей дорогой Мэри, — добавил он с тяжелым вздохом. — Но все же очень грустно, что девочка вынуждена уезжать с места, где она родилась…

Еще три человека тоже грустили из-за того, что Джейн приходится уезжать с места, где она родилась, — это сама Джейн, ее тетя и бабушка. В процессе приведения гардероба Джейн в должный вид для такого смелого и рискованного предприятия, как поездка в Лондон, и перешивания и подгонки подарков от соседей, которые сочли подходящими, слезы лились обильно и почти непрерывно.

— Тетя Хетти, бабушка, я точно должна ехать? — этот вопрос Джейн задавала снова и снова.

— Да, моя дорогая, должна, — неизменно отвечали дамы, сидевшие за шитьем. — Конечно, это будет для нас ужасная потеря, — говорила тетя Хетти, вытирая слезы, капавшие на муслиновые платки, которые она подшивала. — И нет смысла отрицать, что мысль о расставании с тобой, наша дорогая малышка, для нас невыносима, но ты должна помнить, любовь моя, что бабушка и я не становимся моложе, и может прийти день, когда она сляжет в постель и потребуются все мои силы, чтобы ухаживать за ней…

— Но я стану помогать тебе, тетя Хетти.

— Любовь моя, я нисколько не сомневаюсь, что ты будешь помогать, причем с готовностью: но тебе надо учиться, а не ухаживать за старухами; и кроме того, понимаешь, я уже тоже не молода — твоя бедная дорогая мамочка была намного моложе меня, и если я заболею, за тобой некому будет смотреть, кроме Патти.

— Но если ты заболеешь, тетя Хетти, кто будет о тебе заботиться? — заплакала перепуганная Джейн.