Джейн Сеймур. Королева во власти призраков

Однако многие исследователи выставляют Джейн не в таком лестном свете. Кто-то соглашается с викторианским биографом королевы Агнес Стрикленд, которая считает ее поведение бесстыдным и утверждает, что согласие Джейн принять ухаживания Генриха VIII стало началом ужасных бед, которые постигли ее госпожу, и дальше исследовательница мечет громы и молнии: «В Писании ситуация, когда служанка занимает место своей госпожи, порицается как особенно позорная… тошнотворное ощущение ужаса и отвращения должно охватить всякий склонный к правде и справедливости ум, когда речь заходит о поступках скромницы Джейн Сеймур. Она принимала авансы супруга своей госпожи… она пассивно наблюдала за смертными муками Анны Болейн… она видела, как против королевы выдвигают целую серию убийственных обвинений, которые в конце концов привели ее на эшафот». Стрикленд охотно забывает о том, что десятью годами раньше сама Анна начала строить планы, как занять место своей царственной повелительницы, и позже замышляла ее убийство. Однако если критические выпады этой исследовательницы рождены ее религиозными и моральными убеждениями, то современные хулители Джейн высказываются против нее скорее из подспудной преданности Анне Болейн.

Однако единственное свидетельство вовлеченности Джейн в свержение Анны – это ее согласие на словах очернить госпожу в глазах Генриха. Но такой поступок невозможно приравнять к потворству заговору с целью уничтожения соперницы. Арест Анны 2 мая 1536 года стал для большинства людей сюрпризом, скорее даже шокировал, ведь многие считали: если Генрих и решит избавиться от нее, то только путем аннулирования брака. Кроме Томаса Кромвеля, который позднее признавался, что после случившегося 18 апреля выдумал любовные приключения королевы, коалиция ее противников, собравшаяся в начале 1536 года, едва ли имела ясное представление о том, к чему в конечном итоге должны привести их совместные усилия. Никакие известные нам сведения о Джейн Сеймур не подтверждают, что она замышляла смерть Анны, как голословно утверждает Стрикленд.

Многие современники Екатерины Арагонской – вообще говоря, большая часть христианского мира – считали ее брак с Генрихом VIII законным, такой взгляд подкрепляют и объективные исследования соответствующих положений канонического права. Джейн явно держалась того же мнения и наверняка относилась к Анне Болейн всего лишь как к другой женщине, которая узурпировала место Екатерины и стала причиной ее несчастий. Она не могла смотреть на Анну как на законную супругу Генриха VIII, и это, несомненно, укрепляло ее решимость, когда она принимала ухаживания короля. Раз Джейн не признавала состоятельным его брак с Анной, то и любовные отношения с Генрихом не казались ей адюльтером. В действительности – и об этом говорится в книге – она, вероятно, считала Анну причиной многих неприятностей, которые нарушали мир и покой в королевстве: плохого обращения с законной королевой и ее дочерью, еретических реформ, пролития крови честных людей.

Надеялась ли она, что король женится на ней? Скорее всего, поначалу нет, хотя ее родные вполне могли ожидать для себя каких-то выгод от этой любовной интрижки. Все они, без сомнения, знали, что Анна Болейн была простой фрейлиной, когда король решил взять ее в жены. Но Джейн видела, как Генрих одну за другой менял любовниц, так что, может быть, она просто решила воспользоваться удачным моментом и извлечь из интереса к себе короля как можно больше пользы. В этом на нее вполне могли давить родственники, особенно братья. Или, что вполне вероятно, она просто любила Генриха. Анна знала об увлечении короля Джейн и возмущалась. Нам известно (из мемуаров Джейн Дормер), что королева и фрейлина «цапались», доходило и до шлепков. Наказывать слуг, в том числе и физически, – привилегия госпожи. Я не могу поверить, что раздавать удары и шлепки могла Джейн.

Ситуация изменилась в начале 1536 года, когда составилась неудачливая коалиция из придворных консерваторов и радикалов, которые вознамерились свергнуть Анну Болейн. Джейн попросили при каждом удобном случае напоминать королю о недостатках и промахах Анны. Похоже, она согласилась. Повторюсь, Джейн могла рассматривать это как возможность освободить Генриха – и Англию – от пагубного влияния Анны, хотя не предвидела более тяжелых последствий для соперницы, чем развод с королем.

Может быть, Джейн верила обвинениям против Анны или хотела верить. История с башней Мирефлорес – чистая выдумка и продолжает линию, начатую в моем предыдущем романе «Анна Болейн. Страсть короля». Но почему Джейн с такой тревогой ждала вердикта по делу Анны? Страстно желала получить корону? Или страдала из-за чувства вины и боялась услышать, что станет королевой, в буквальном смысле переступив через труп Анны?