Джейтест. Роман

Только одолев треть пути, он понял, что так менялось в залитом зыбким светом зале. Цель уходила от него - все дальше и дальше оказывалось оскаленное изваяние, только отдаленно напоминающее изголодавшуюся земную лисицу. И все напряженнее и ярче становился свет вокруг. Словно пламя раскаляло стены храма снаружи и внутренность его становилась огромной жаркой топкой печи.

Сухов тряхнул головой, освобождаясь от наваждения - чушь! ералаш! - и снова оказался в прохладной прозрачной мгле ночного храма - в двух шагах от изваяния Тощего Лиса. Но кто-то шел рядом с ним, слева, невидимый и неслышный, движущийся где-то на грани восприятия.

- Зачем пришел? - не оборачиваясь к мороку, спросил Павел. - Я не звал тебя.

- Прощаться, - прошелестел или почудился ему голос Тьмы. - Прощаться с тобой я пришел… этой ночью все кончится или для меня, или для тебя.

- Не морочь мне голову. - Осторожно выбирая нужное место, чтобы поставить ногу, Павел сделал следующий шаг.

Посмотрел вниз - и пошатнулся.

Бездна, наполненная прозрачным маревом, простиралась под ним. Где-то там, на километровой глубине, его ноги выискивали точку опоры, а сам он уже наклонился, переламываясь на лету, рушился в эту пропасть.

И это наваждение сгинуло.

Еще шаг.

- Ты оступиш-ш-шься, - шипел Демон. - Ошибеш-ш-шься.

Или это он сам говорил себе.

«Ш-ш-шшша!!!» - словно тысячи рук щупалец рванулись к нему из покачнувшейся тьмы. Не дотянулись. Стали дурным туманом.

Еще шаг.

- Пугаешь. Ты только пугаешь меня. Ты ничего не можешь мне сделать, - говорил он Демону, медленно, но верно сокращая расстояние до изваяния. - Пока что.

Еще шаг. Странное творилось кругом.

- Ты…

Еще. Телефонный звонок - глупость какая - не оборачиваться.

- …ничего не можешь…

Еще. Отец окликнул его. Он давно умер, его отец.

- …мне предложить, кроме…

Совсем немного уже осталось.

- …заигранного репертуара «Диснейленда», - ядовито закончил Павел и сделал последний шаг.

Перед постаментом он присел на корточки и все так же, не оборачиваясь на Демона, принялся искать на цоколе те единственно верные впадинки и ложбинки, вложив пальцы в которые можно легко, словно дверь на хорошо смазанных петлях, отвести в сторону тяжелый каменный блок с гнездом для вложенного в чехол Посоха.

Удалось.

Посох стал на место - и сразу словно неслышный. инфразвуковой аккорд обрушился на Павла. Вместе со страшной усталостью. Он с огромным трудом заставил себя вдвинуть каменный блок туда, где ему определено быть веками. Потом, пошатываясь, поднялся на ноги.

Демон гигантским нетопырем сидел перед ним на постаменте, поглотив, скрыв в своей массе желтый камень изваяния.

- Ты победил. - Голос Демона был глух. - Я - твой раб. Повелевай.

- Исчезни, - устало сказал Павел. - Исчезни и никогда не приходи больше.

- В моих силах исчезнуть, - все с той же напряженной покорностью ответило порождение Тьмы. - Но не в моих силах не являться на твой зов. Жди последнего испытания. Я - это ты теперь. И ты - это я.

Стаей летучих мышей Демон разлетелся во все стороны. Смрадным ветром обдал лицо Павла и, рушась, разрываясь на мириады крошечных клочков тьмы, превратился в пустоту. С постамента на Сухова снова скалился Тощий Лис.

Ларец, Кольцо и Посох, сойдясь на короткое время, сыграли свою непонятную роль в этой непостижимой игре, и теперь время разводило их снова врозь.

Сухов потрогал постамент. Каменная плита неподвижно стояла на месте. Если кому-то и суждено было открыть этот тайник вновь, то не Павлу.

* * *

- Я уже начал волноваться. - Том присматривался к Сухову. - Он… Джей принял Посох?

- Да. Взял. Пошли спать. Завтра… Завтра - ход Цинь. Последний ход в этой игре.

Они молча дошли до флаера.

- Цинь… - Павел сказал это, когда они уже шли над степью к шоссе на Лагодо. - Ты уверен, что с ней ничего не произошло? Ведь заклинание гласило…

- Она устала. - Том пожал плечами. - Выложилась до конца с этим Посохом. Но и только. Марика не отходит от нее. Все будет хорошо. Если это не придет к ней во сне. Здесь, на Джее, многое завязано на сны.

- Ладно. - Сухов прикрыл глаза и сам начал проваливаться в сон. - Все будет хорошо.

Глава 13 ПОСЛЕДНЕЕ УСЛОВИЕ

Циньмэй проснулась легко, будто и не думала спать вообще. Марика - уже совсем такая, какой была всегда, сидела у нее в ногах. На губах ее, так и не ставших губами взрослой женщины, нервных, каких-то подростковых, была грусть.

Цинь улыбнулась ей тоже грустной, понимающей улыбкой и быстро поднялась, несколькими быстрыми движениями приведя в порядок лицо и короткие иссиня-черные волосы. Потом они сели рядом. На коленях у Марики лежала казавшаяся налитой янтарной тяжестью плоская шкатулка «Джейтеста».

- Надеюсь, наши мудрецы не перемудрили с переводом последнего заклинания, - вздохнула Марика. - Пусть это будет действительно последний тест. Если вся эта хреновина пойдет по новому заходу, я, ей-богу, не выдержу.