Джек и Джилл

«Камикадзе», — подумал он. План был составлен таким образом, что финальная его часть таила в себе практически неминуемую смерть. Он был уверен в том, что мишень уж точно не переживет его. А за ней в небытие последуют еще многие. Так на то она и война, а на войне, как известно, жертв не избежать.

Джек покинул Парк на пересечении Пятой авеню с 59-й улицей и устремился дальше на юг, постепенно переходя с бега на быстрый шаг.

Уже через несколько мгновений он входил в строгий и привлекательный вестибюль гостиницы «Пенинсьюла». Было десять минут седьмого. Этот отель находился всего в двадцати кварталах от Мэдисон-сквер Гарден, где президент должен был появиться в половине двенадцатого. В вестибюле на столиках лежали свежие номера «Нью-Йорк Таймс». Джек прочитал заголовок: «Джек и Джилл приехали в Нью-Йорк во время визита президента». Это произвело на него впечатление. Надо же! Даже «Таймс» в курсе событий!

Затем он увидел Джилл. Она спустилась в холл точно по расписанию. Она всегда действовала по расписанию. Согласно их плану, она должна была появиться в отеле «Пенинсьюла», что она и сделала. Всегда согласно плану.

Женщина была одета в серебристо-голубой спортивный костюм. Однако по ней нельзя было сказать, что она сильно вспотела или запыхалась, добираясь сюда из «Вальдорфа». Джек подумал: «Интересно, она прибежала сюда бегом или шла не спеша? А может, вообще взяла такси?»

Он даже не подал виду, что узнал ее. Джек сел в лифт и поднялся к себе на этаж. Сара должна была воспользоваться другим лифтом.

Он вошел в свой номер и стал ожидать ее. Потом раздался короткий стук в дверь. Сара появилась меньше чем через минуту после его прихода.

— Я, наверное, выгляжу ужасно. — Это были ее первые слова. Для нее подобное поведение было типично: она часто занималась самоуничижением. Сара-зануда.

— Нет, ты выглядишь замечательно, потому что ты красива, — попытался с ходу переубедить ее Джек, хотя она действительно выглядела неважно. Все последние часы она провела в исключительном напряжении. Лицо ее напоминало маску из-за обильно наложенной косметики, ярко-красных губ и сильно накрашенных ресниц. Но весь этот грим не мог скрыть выражения тревоги. Кроме того, она обильно спрыснула свои светлые волосы лаком, и теперь они топорщилась, как проволочные. Для нее тоже наступил день начала операции.

— В «Вальдорфе» уже царит страшный переполох, — с порога сообщила она. — Все уверены, что попытка покушения произойдет именно сегодня, и подготовились к этому. Ну, во всяком случае, они думают, что подготовились. Пять тысяч полицейских, куча спецагентов и ФБР. На всякий случай предупреждена даже армия.

— Что ж, пусть думают. Скоро увидим, — улыбнулся Джек. — А теперь иди сюда. Ты выглядишь не ужасно, а очень аппетитно, и мне хочется напасть на тебя.

— Сейчас? — неуверенно запротестовала Сара. Однако это слово она произнесла шепотом. Она не могла, да и не хотела сопротивляться его сильным объятиям. К тому же и не умела, что тоже являлось составной частью плана. Все было расписано, разложено по полочкам, и они не могли потерпеть неудачу.

Он скинул рубашку, обнажив блестящую от пота грудь. Волосы на ней слиплись. Он прижался к Саре, и она выгнулась всем своим гибким телом. Сердца их застучали в унисон. Джек и Джилл. Нью-Йорк. Скоро конец.

Он чувствовал, что сердце Джилл колотится все быстрее, словно у маленького, пойманного зверька. Сейчас она была перепугана, и на то у нее были свои причины.

— Скажи мне, — попросила она, — что когда все кончится, мы все равно будем встречаться. Даже если это и неправда, все равно скажи.

— Это правда, Мартышка. Я сейчас напуган не меньше твоего, но такое состояние для нас вполне нормально. Мы не сошли с ума.

— Через несколько часов мы покинем Нью-Йорк, и все, что было связано с Джеком и Джилл, останется в прошлом, — прошептала она. — Я люблю тебя, Сэм. Я люблю тебя так, что мне самой порой становится страшно.

Это было по-настоящему страшно. Больше, чем Сара могла себе предположить. Или кто-то другой. Впрочем, история не предназначена для широкой публики.

Незаметно и осторожно он вытянул из заднего кармана брюк «ругер». Ладони его вспотели. Он затаил дыхание, приставил пистолет к голове Сары и выстрелил наискось в висок. Всего один выстрел.

Профессионально выполненная казнь.

Без всякой страсти или гнева.

Почти без страсти.

«Ругер» был снабжен глушителем, и выстрел в номере прозвучал не громче обычного хлопка. Энергия удара пули отбросила женщину назад, и через секунду Джек невольно вздрогнул, увидев ее тело распростертым на гостиничном ковре.

— Теперь все кончено, — тихо произнес он. — Боль твоей жизни прекратилась навсегда. Прости меня, Мартышка.

Он вложил записку в ее пальцы и сжал их в кулак, чтобы смятая бумага выглядела естественно. Он держал Сару за руку в последний раз.