Читаем Джек из Ньюбери. Томас из Рэдинга полностью

Томас Делонэ

Джек из Ньюбери

Томас из Рэдинга

ПРЕДИСЛОВИЕ

Герой труда.

Делонэ писал в ту эпоху, когда о конфликтах между работодателем и рабочим в современном смысле не могло быть и речи. Он приводит тогдашнюю песню ткачей, мало похожую на грозную песню, которую поют ткачи в знаменитой драме Гауптмана. Делонэ пишет в эпоху гражданского мира. Его ткачи еще могут петь: „Ткач живет более свободно от забот, чем самые прославленные государи. Любовь и дружба согласовались, дабы связывать собою ремесло“.

В мастерских Джека из Ньюбери работают сотни людей. Но это не рабочие нашего времени, измученные тяжелым трудом, скудно питающиеся в капиталистических странах. Вот как определяет автор романа различные категории этих рабочих: „хорошенький мальчик весело управлял челноками“, „двести веселых кумушек из всей своей силы чесали шерсть и, работая, все время пели“, дальше „работали двести молодых девушек в красных юбках с белыми платками на голове“, с рукавами, белыми, как снег, с лентами, „грациозно стягивавшими у кисти каждый рукав“, „никогда не прерывавшие своей работы“, „певшие своими нежными голосами подобно соловьям“. И даже дети бедняков получали по пенни каждый вечер, „их кормили в продолжение всего дня“, и это „было для них огромной помощью“. В другой комнате гладильщики — „красивые мужчины“, которых „ловкость и уменье можно было тут же наблюдать“. Словом — не мастерские, а прекрасные залы для счастливых, обеспеченных людей, занимающихся физкультурой.

Кормили этих счастливцев неплохо. Каждую неделю „истреблялось десять хороших, жирных быков, не считая хорошего масла, сыра, рыбы и всякой другой провизии“ под руководством пяти поваров и шести поварят. Перед нами картина патриархальных ремесленных отношений.

Идиллической системе производственных отношений соответствует и идиллическая государственная система. Добрый король, посетивший Джека, жертвует сто золотых „на удовольствия“ рабочих и разрешает милостиво каждый год брать „четырех косуль в своем парке в Дюннингтоне“, и вместе с королевой любуется на работу прядильщиц. И трудно не залюбоваться: „почти все они были красивы, хорошо сложены и все одеты одинаковым образом с головы до ног“. Весь двор слушает песню „прелестных прядильщиц, и король щедро награждает их“.

Эти идиллические картины довольно четко характеризуют миросозерцание автора. Это — идеология гуманного и либерального хозяина, который сам вышел из рабочей среды, который близок к своим рабочим и не разобщен от них огромным расстоянием на социальной лестнице — расстоянием, отделяющим нынешнего капиталиста от пролетариата. Ни сам Джек не ощущает себя эксплоататором, и не мыслит его таковым и автор. Дело хозяина и рабочих — дело общее. Обогащение хозяина есть одновременно и рост благополучия рабочих. „Ремесло суконщика достойно быть названным прибежищем бедняка“.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
История бриттов
История бриттов

Гальфрид Монмутский представил «Историю бриттов» как истинную историю Британии от заселения её Брутом, потомком троянского героя Энея, до смерти Кадваладра в VII веке. В частности, в этом труде содержатся рассказы о вторжении Цезаря, Леире и Кимбелине (пересказанные Шекспиром в «Короле Лире» и «Цимбелине»), и короле Артуре.Гальфрид утверждает, что их источником послужила «некая весьма древняя книга на языке бриттов», которую ему якобы вручил Уолтер Оксфордский, однако в самом существовании этой книги большинство учёных сомневаются. В «Истории…» почти не содержится собственно исторических сведений, и уже в 1190 году Уильям Ньюбургский писал: «Совершенно ясно, что все, написанное этим человеком об Артуре и его наследниках, да и его предшественниках от Вортигерна, было придумано отчасти им самим, отчасти другими – либо из неуёмной любви ко лжи, либо чтобы потешить бриттов».Тем не менее, созданные им заново образы Мерлина и Артура оказали огромное воздействие на распространение этих персонажей в валлийской и общеевропейской традиции. Можно считать, что именно с него начинается артуровский канон.

Гальфрид Монмутский

История / Европейская старинная литература / Древние книги
Тиль Уленшпигель
Тиль Уленшпигель

Среди немецких народных книг XV–XVI вв. весьма заметное место занимают книги комического, нередко обличительно-комического характера. Далекие от рыцарского мифа и изысканного куртуазного романа, они вобрали в себя терпкие соки народной смеховой культуры, которая еще в середине века врывалась в сборники насмешливых шванков, наполняя их площадным весельем, шутовским острословием, шумом и гамом. Собственно, таким сборником залихватских шванков и была веселая книжка о Тиле Уленшпигеле и его озорных похождениях, оставившая глубокий след в европейской литературе ряда веков.Подобно доктору Фаусту, Тиль Уленшпигель не был вымышленной фигурой. Согласно преданию, он жил в Германии в XIV в. Как местную достопримечательность в XVI в. в Мёльне (Шлезвиг) показывали его надгробье с изображением совы и зеркала. Выходец из крестьянской семьи, Тиль был неугомонным бродягой, балагуром, пройдохой, озорным подмастерьем, не склонявшим головы перед власть имущими. Именно таким запомнился он простым людям, любившим рассказывать о его проделках и дерзких шутках. Со временем из этих рассказов сложился сборник веселых шванков, в дальнейшем пополнявшийся анекдотами, заимствованными из различных книжных и устных источников. Тиль Уленшпигель становился легендарной собирательной фигурой, подобно тому как на Востоке такой собирательной фигурой был Ходжа Насреддин.

литература Средневековая , Средневековая литература , Эмиль Эрих Кестнер

Зарубежная литература для детей / Европейская старинная литература / Древние книги