Джек на планете Канзас

Однако, Джеку Фоули, предстояло решить следующую задачу. Накормить себя любимого. Эта проблема была не менее важной, чем первый в его жизни, запуск генератора. Хотя, как признался потом Джек, в этом ничего не было сложного.

Как приготовить удобоваримую пищу из крупы, которой в достатке имелось на полках кухни, Джек не представлял себе даже приблизительно.

Во-первых, как и с генератором, с крупами он дела не имел. Он даже не знал их названий и не ведал их вкуса, потому как ни разу в жизни не пробовал сей продукт.

Его рацион всегда состоял из полуфабрикатов, которые достаточно было запихнуть в микроволновку, а потом вынимать их оттуда уже готовыми. Или же, попросту, посещал своё любимое кафе «У Денни», где за десять баксов, услужливая официантка приносила ему готовый обед.

Дома он не готовил. А в этом кафе он удовлетворял свой голод, практически ежедневно.

И вот теперь, перед ним мешок неизвестной крупы, маринованные помидоры с огурцами и полное отсутствие кулинарного таланта.

Он, было, принялся искать глазами инструкцию по приготовлению, но все крупы были на развес и никакой инструкции, конечно же, не было.

Даже его скаутское прошлое ничем не могло помочь. В те времена, скаутом он был лишь формально и всё, чем они занимались, это жгли костры, дрыхли в палатках, и жрали исключительно зефир, прихваченный с собой из дома.

Они насаживали белоснежное лакомство на прутик, подносили его к огню и через некоторое время ели зарумянившийся хрустящий кусочек, внутри которого был собственно сам зефир, горячий и таявший во рту, словно мороженное.

От этого лакомства, он бы не отказался и сейчас. Но, увы и ах, зефира здесь не было.

Набрав воды, в первую же попавшуюся на глаза кастрюлю, он поставил её на плитку. Затем насыпал туда, до половины, овсяные хлопья, это было единственное, что он мог с уверенностью опознать среди круп, как съедобное, и принялся ждать, не забывая помешивать.

Спустя минут десять вода начала закипать. Вскоре серые хлопья и вода смешались до однородной булькающей массы. Джек внимал запахам исходящими от кастрюли, пускал слюни и продолжал усердно помешивать своё варево.

Наконец, Джек решил, что пора пробовать. Он осторожно, чтобы не обжечься, поднёс ложку с дымящейся овсянкой ко рту и, сморщив брезгливую физиономию, отправил небольшой кусочек в рот.

Уйдя в себя на пару минут, он кивал себе головой, жевал и причмокивал, пока, не сделал вывод, что если к вареву добавить соли, то вкус у этой неопределённой серой жижи будет даже очень ничего.

Кашу он съел.

На дне оставалось ещё достаточно, чтобы осталось на завтра. Ну, хоть готовить не придётся.

В меру сытый, он сидел сейчас в гостиной, примостившись у камина. Сухие поленья горели достаточно ярко и согревали его своим жаром.

В его доме тоже был камин, но пользовался он им редко. Не было подходящих случаев. Даже приводя к себе, домой очередную пассию, ему было лень возиться с камином. Джек и так знал, что дело в шляпе, и этой ночью, красотка будет в его постели, а раз так, обойдётся и без живого огня.

И так было почти с каждой новой девушкой, которую он приводил.

Там в городе, камин был лишь камином.

Но здесь, посреди разгулявшегося хаоса, камин являлся средоточием жизни и живого тепла.

И Джек, как сомнамбула, убаюканный потрескиванием горящего дерева, наблюдал огненный танец язычков пламени, стремящихся оторваться от костра и улететь вверх. Туда, где начинался дымоход и откуда завывал еле слышный ветер, словно недовольный тем, что огонь не даёт ему пройти.

Джека разморило настолько, что у него, сами собой стали опускаться веки, спохватившись, он вновь их открывал.

Но уставший организм брал своё и наступил момент, когда Джек окончательно провалился в мир сновидений. Последними его мыслями, были, почему то о слоне: «Интересно, как он там сейчас?..»

И только не унимавшийся за окнами шторм, продолжал бесчинствовать в округе.

***

Старина Таболтон выжимал из своего старенького Доджа всё возможное. Время от времени, он поглядывал на задние сиденья, где лежала его жена Тиффани. Она была в полубессознательном состоянии и качалась от тряски, иногда, еле слышно постанывая.

- Потерпи дорогая, уже скоро. – Приговаривал Таболтон, всматриваясь вдаль. На дорогу, которая вела в Уичиту.

Джефри мчась по узкому серому шоссе с неровной поверхностью, совсем не обращал внимания на то, что в последние часы, погода сильно ухудшилась. Небо над головой было усеяно серыми рваными тучами. Они наперегонки неслись навстречу, подгоняемые холодным порывистым ветром. Вот, вот, должен был начаться дождь. А там над Учитой, грозно темнел горизонт, предвещая своим видом неизбежный шторм.

Мысли старика были о другом.

Все переживания, которые легли на плечи семьи Таболтонов в последнее время, печально отразились на здоровье Тиффани, а совсем недавно, их лечащий врач ошарашил Джефри удручающей новостью. У его жены обнаружили неоперабельную опухоль, которая разрасталась у неё в голове.

Джефри ничего не оставалось, как скрепя сердце смириться с этой участью, удивляясь в душе, за что господь бог наслал на них столько несчастий.