Джек Ричер, или Это стоит смерти

— Дунканам нравились маленькие девочки. Всегда. У них было такое хобби. Подобные люди формируют сообщества. Когда еще не придумали Интернет, они связывались по почте или устраивали тайные встречи. Менялись фотографиями и тому подобными вещами. Возможно, у них даже бывали съезды. Может быть, они приглашали гостей. Между разными группами возникали союзы. Я полагаю, что одна из групп, в которой любили мальчиков, попала в трудное положение. Они ушли в подполье и решили передать одного мальчика своим друзьям. Предполагалось, что это временная мера, пока трудности не исчезнут, но за Сетом так никто и не приехал. Вероятно, того парня забили в тюрьме до смерти. Или полицейские во время допросов. И Дунканы остались с мальчиком. Однако их это вполне устроило. Может быть, им понравилась мысль о том, что можно получить сына, не связываясь со взрослыми женщинами. Они оставили его себе. Джейкоб его усыновил.

Элеонор Дункан кивнула.

— Сет сказал мне, что его спасли. В те времена, когда мы еще разговаривали. Что Джейкоб выручил его из очень плохой ситуации. Акт альтруизма и благородства. И я ему поверила. Но прошли годы, и я поняла, что Дунканы занимаются какими-то противозаконными вещами, но правда оказалась максимально далекой от моих предположений. Клянусь вам. Я думала, что они не одобряют такого рода вещи, думала, что освобождение Сета это доказывает. Очень долго я была слепа. Я считала, что они привозят что-то другое: наркотики, оружие или даже бомбы.

— И что же изменилось?

— Я кое-то слышала. Обрывки разговоров. Постепенно я поняла, что они перевозят людей. Но даже после этого подумала, что речь идет об обычных нелегальных иммигрантах. Ну, тех, что работают в ресторанах и тому подобное.

— И до какого момента так продолжалось?

— Мои подозрения так и не получили подтверждения до сегодняшнего дня. Поверьте, это так. Но они меня не оставляли. У них было слишком много денег. И они с трудом скрывали возбуждение. Казалось, у них начинают течь слюни. Но я все равно не могла поверить. В особенности когда речь шла о Сете. Мне казалось, что для него подобные вещи будут особенно отвратительны, потому что он сам перенес нечто похожее. Я не хотела думать, что все совсем иначе. Однако я ошибалась. В конечном счете, ничто другое его не интересовало. Только от этого он получал удовольствие.

— Я не психолог, — сказал Ричер.

— Мне так стыдно, — сказала Элеонор. — Я не вернусь обратно. Все думают, что я приеду назад, но я не могу смотреть им в глаза. И не смогу там жить.

— И что вы собираетесь делать?

— Отдам фургон людям, которые согласятся помочь. Как взнос. Или взятку. И куда-нибудь уеду. Может быть, в Калифорнию.

— Как?

— Автостопом, как вы. И начну все заново.

— Будьте осторожны на дороге. Это может быть опасно.

— Я знаю, но мне все равно. Возможно, я это заслужила.

— Вам не стоит быть с собой такой жестокой. Вы ведь обратились в полицию.

— Но они так и не приехали, — сказала Элеонор Дункан.

Ричер не ответил.

— Откуда вы знаете, что я обращалась в полицию? — спросила она.

— Потому что они приезжали, — сказал Ричер. — В некотором смысле. Об этом меня никто не спрашивал. Никто не сумел связать воедино детали. Все знали, что я путешествую автостопом, но никто не задал вопрос, почему меня высадили на перекрестке с дорогой, которая никуда не ведет. Зачем водитель там остановился? Либо он вообще не должен был там оказаться, либо должен был проехать на юг еще не менее шестидесяти миль.

— И кто же это был?

— Коп, — ответил Ричер. — Полиция штата, в машине без опознавательных знаков. Он ничего не говорил, но я все и так понял. Достаточно симпатичный парень. Он взял меня на севере, почти в Южной Дакоте. Сказал, что высадит в безлюдном месте, потому что занят тем, что катается туда и обратно. Мы не стали говорить о причинах, и я не знал, что он собирается сразу отправиться назад. Но он именно так и сделал. Остановился, подождал, когда я выйду, развернулся и поехал обратно.

— Почему?

— Глобальная система навигации и политика, — ответил Ричер. — Так я подумал сначала. В большом штате вроде Небраски наверняка кто-то постоянно жалуется на недостаток внимания. Поэтому я предположил, что они стараются заранее себя обезопасить. Они смогут предъявить показания глобальной системы навигации и заявить, что время от времени бывают во всех частях штата. Теперь все полицейские машины оснащены такими системами, и подобную информацию можно затребовать, если их вызовут для отчета перед каким-нибудь комитетом. Однако через некоторое время я изменил точку зрения. Может быть, они получили ложный вызов от кого-то и решили, что ничего не будут делать, однако им следует прикрыть задницу, показав, что они туда ездили. Еще позднее у меня возникли сомнения: а был ли тот вызов ложным и не вы ли его сделали.

— Это была я. Четыре дня назад. И вызов не был ложным. Я поделилась с ними своими сомнениями и предположениями. Почему тот парень даже из машины не вышел?

— Предвзятое мнение и знание местных нравов, — ответил Ричер. — Могу спорить, вы сказали ему, что Сет вас постоянно избивает.