Джек Ричер, или Синяя луна

– Пару месяцев назад я помогал журналистке из Вашингтона, которая приезжала изучить город. У меня есть лицензия охранника. Номер моего телефона занесен во все национальные справочники. Я не знал, о чем она собиралась писать. И она не стала говорить. Организованная преступность, я полагаю, такова была сфера ее интересов. Албанцы и украинцы. Больше украинцы. Такое у меня сложилось впечатление. Но она сказала что-то не то к востоку от Центральной улицы, и ее первая встреча произошла с албанцами. Несколько албанцев и она одна, в отдельном кабинете, в ресторане. Потом она вышла и попросила, чтобы я отвез ее в аэропорт. Даже в отель заезжать не стала. Решила не забирать вещи, в таком была ужасе. Она вела себя как автомат; улетела первым же рейсом и больше никогда не возвращалась. Если они добились такого результата после единственного разговора, тебе лучше поверить, что многие сразу им доложат, если увидят людей, похожих на вас. Запугивание в чистом виде. Так они собирают информацию.

– И это плохо, – сказал Ричер. – Я не хочу доставлять неприятности тем, кто здесь живет.

Ни Бартон, ни Хоган ничего не ответили.

– Мы не можем воспользоваться отелями, – сказала Эбби.

– Или как раз сможем, – возразил Ричер. – Возможно, именно так нам и следует поступить. И тогда события начнут развиваться быстрее.

– Ты еще не готов, – сказал Хоган.

– Переночуйте тут, – предложил Бартон. – Вы уже здесь. У соседей нет установки с рентгеновскими лучами. Завтра вечером у нас выступление. Если вам нужно будет уехать, вы сможете сесть в наш фургон. И никто вас не заметит.

– А где будет выступление?

– В ресторане к западу от Центральной улицы. Ближе к Труленко, чем сейчас.

– А у двери в ресторане есть вышибала в костюме?

– Всегда. Так что мы лучше выпустим вас за углом.

– Или нет, если мы хотим ускорить процесс…

– Нам еще там работать, друг. И это хорошее место. Сделай одолжение, ускоряй процесс в другом месте. Если есть необходимость. Я надеюсь, что ее нет. То, что ты задумал, – чистое безумие.

– Договорились, – сказал Ричер. – Мы уедем завтра вместе с вами. Большое вам спасибо. И за то, что мы можем провести здесь ночь.

Через десять минут Вантреска ушел. Бартон запер двери. Хоган надел наушники и раскурил косяк размером с большой палец Ричера. Ричер и Эбби поднялись на второй этаж, в комнату, где в качестве прикроватной тумбочки стоял усилитель для электрогитары. А в трех кварталах от них новое текстовое сообщение не смогло прийти на албанский телефон, спрятанный в старом почтовом ящике. Еще через минуту аналогичная история произошла с украинским телефоном.

Глава 29

Правую руку Дино звали Шкамбин – такое же название имела красивая река, которая текла в самом сердце его красивой родины. Но для английского языка оно оказалось слишком трудным. Сначала большинство людей произносили его как СкамБин[7], некоторые с насмешкой; впрочем, последние – ровно один раз. После того как к ним, после длительных процедур у дантиста, возвращалась способность говорить, они очень старались правильно произносить каждый слог. Хотя получалось у них не самым лучшим образом. Со временем Шкамбину надоело разбивать костяшки пальцев, и он взял имя умершего брата, частично для удобства, а частично как дань памяти. Но не старшего – Фатбард, означавшее «да будет он счастливчиком», красивое, но вновь невозможное для американцев.

Шкамбин взял имя умершего младшего брата – Джетмир, «тот, кто проживет хорошую жизнь», еще одно теплое воспоминание. К тому же оно легко произносилось и запоминалось на английском, было звучным и фантастическим, хотя и означало всего лишь традиционное благословение. В нем даже присутствовало что-то коммунистическое, будто так звали летчика-испытателя или героя-космонавта на пропагандистском рекламном плакате. Впрочем, складывалось впечатление, что теперь американцев это не интересовало. Древняя история.

Джетмир вошел в комнату для совещаний, находившуюся в задней части офиса на лесопилке, и обнаружил, что весь внутренний совет уже собрался. Кроме самого Дино, конечно. Его в известность не поставили. Пока. Второе совещание без него. Серьезный шаг. Одно еще можно как-то объяснить, но два – на порядок сложнее.

Объяснить три встречи без него будет невозможно.

– Исчезнувший телефон вышел в Сеть почти на двадцать минут. Он ничего не посылал и не принимал. Потом снова исчез. Словно они спрятались в подвале или в подземном погребе и лишь на короткое время вышли на улицу – возможно, чтобы дойти до магазина на углу и вернуться обратно.

– У нас есть его местоположение? – спросил кто-то.

– Есть неплохая триангуляция, но речь идет о густонаселенном районе, – продолжал Джетмир. – На каждом углу магазин. Однако телефон находится там, где мы думаем. Близко к центру того участка, который мы выделили.

– Насколько близко?

– Я считаю, что мы можем забыть о двенадцати кварталах. И уменьшить область поиска до средних четырех. Ну, в крайнем случае до средних шести, чтобы наверняка.

– В подвале?

– Или там, где не проходит сигнал.