Джек Ричер, или Синяя луна

Здание на противоположной стороне улицы, в дальнем конце квартала, было ярко освещено. Его фасад отделали в соответствии со старыми традициями. На окне реклама. Прямо на стекле, большими буквами, в старомодном стиле, шрифтом печатных машинок морской пехоты времен детства Ричера. Рекламная надпись гласила: «Публичное право».

Их трое, сказала миссис Шевик.

Из конторы под названием «Публичное право».

Три милых молодых человека.

За окном виднелось современное рабочее пространство, отделанное светлым деревом, старомодные папки с бумагами на письменных столах, за которыми сидели три парня. Молодые, тут не могло быть сомнений. Ричер не мог сказать, насколько они милые. У него еще не было мнения на сей счет. Все трое одинаково одеты: желтовато-бежевые джинсы и голубые рубашки с пуговицами на воротнике.

Ричер перешел улицу и вблизи увидел на стекле имена. Такой же шрифт, только помельче. Джулиан Харви Вуд, Джино Ветторетто, Исаак Мехай-Байфорд. Ричер подумал, что для трех парней у них слишком много имен. И после каждого еще целая куча букв. Разные докторские степени. Один из Стэнфорда, второй из Гарварда, третий из Йеля[3].

Ричер открыл дверь и вошел.

Глава 11

Все трое удивленно подняли головы. Один был брюнетом, второй — блондином, третий — кем-то посередине. Всем немногим меньше тридцати. Все выглядели усталыми. Тяжелая работа допоздна, пицца и кофе. Словно они вновь оказались в юридической школе.

— Чем мы можем вам помочь? — спросил брюнет.

— И кто вы такой? — спросил Ричер. — Джулиан, Джино или Исаак?

— Я — Джино.

— Рад познакомиться, Джино, — сказал Ричер. — Вы, случайно, не знакомы с пожилой парой Шевиков?

— А что? — поинтересовался Джино.

— Я провел с ними некоторое время и узнал про их проблемы. Они рассказали, что им помогают три адвоката из «Публичного права». И я предположил, что это вы. Более того, я практически в этом уверен. Ну сколько подобных адвокатов может позволить себе город таких размеров?

— Если они — наши клиенты, тогда, как вы должны понимать, мы не вправе обсуждать их дела, — заявил блондин.

— А вас как зовут? — поинтересовался Ричер.

— Я — Джулиан.

— А я — Исаак, — добавил ни брюнет, ни блондин.

— Ричер, приятно с вами познакомиться. Итак, Шевики являются вашими клиентами?

— Да, — ответил Джино. — И мы не можем о них говорить.

— Давайте рассмотрим гипотетический пример. В деле, аналогичном делу Шевиков, каковы шансы, что один из фондов «без виновников» выплатит им деньги в течение семи дней?

— Мы и в самом деле не можем обсуждать с вами этот вопрос, — повторил Исаак.

— Чисто теоретически, — сказал Ричер. — В качестве абстрактной иллюстрации.

— Это сложно.

— И в чем проблема?

— Если говорить абстрактно, такие дела начинаются просто, но предельно осложняются, когда члены семьи выступают в роли гарантов. Подобный шаг обычно существенно уменьшает срочность. В буквальном смысле. И сразу отодвигает решение. Фонды имеют дело с десятками тысяч запросов. Возможно, сотнями тысяч. Если им становится известно, что пациент получает необходимое лечение, они помечают его соответствующим кодом, который понижает его важность. Его, конечно, не переносят в самую нижнюю часть списка, но откладывают в долгий ящик и в первую очередь рассматривают более срочные случаи.

— Значит, Шевики совершили ошибку, когда подписали бумаги? — спросил Ричер.

— Мы не можем обсуждать Шевиков, — заявил Джино. — Это конфиденциальная информация.

— Теоретически. Гипотетически. Будет ли ошибкой для гипотетических родителей подписать такой договор?

— Конечно, — ответил Исаак. — Подумайте об этом с бюрократической точки зрения. Пациент получает лечение. Для бюрократа не имеет значения, как именно. Он знает лишь одно: ему не грозит негативная реакция со стороны общественности, а значит, он может не спешить. Гипотетические родители должны были стоять на своем и ничего не подписывать.

— Полагаю, они просто не могли отказаться, — сказал Ричер.

— Я согласен, это было бы трудно в данных обстоятельствах, — согласился Исаак. — Но тогда бюрократу пришлось бы достать чековую книжку. Прямо в тот самый момент. У него не осталось бы выбора.

— Это вопрос образования, — вмешался Джино. — Люди должны знать о своих правах. А когда наступает такая ситуация, уже поздно. Твой ребенок лежит на носилках, и тебя переполняют эмоции.

— Произойдет ли что-нибудь в ближайшие семь дней? — спросил Ричер.

Никто не ответил.

Что уже само по себе было ответом.

— Проблема в том, — через некоторое время заговорил Джулиан, — что у них появилось время для споров. В правительственный фонд поступают деньги налогоплательщиков, и этот закон не слишком популярен. Правительство захочет, чтобы платил страховой фонд. А тот складывается из денег держателей акций. От него зависят размеры бонусов. Поэтому страховой фонд будет отбрасывать платежи обратно правительству, а те — им, и это может продолжаться достаточно долго.

— До каких пор? — спросил Ричер.