Джек Ричер, или Вечерняя школа

Ричер и Нигли уворачивались от пешеходов на тротуаре и машин на проезжей части, направляясь по диагонали в сторону кафе на противоположной стороне улицы. В окно они увидели, что двое парней дернулись, но тут же выпрямили спины, сообразив, что опоздали. Они сидели рядом в дальнем углу столика на четверых, откуда открывался отличный вид на улицу. И от остального зала их отделяли два пустых стула. Нигли вошла первой и села на один из них. Ричер вслед за ней уселся на другой. Получилось, что двое мужчин, следивших за ними, оказались в ловушке. Все тихо, вежливо и цивилизованно, но выбраться со своих мест они не могли. Разве что Нигли и Ричер встали бы, чтобы их пропустить. Но это не стояло на ближайшей повестке дня.

– Слушайте внимательно, парни, – сказал Ричер, – потому что я не стану повторять дважды. У нас имеется специальное предложение, но только одно. Мы поможем вам, если сумеем. Минимальный срок в обмен на полное признание. Если, конечно, это не та единственная вещь, которая нас интересует, но я так не думаю. Мне кажется, вы не те парни, что нам нужны.

– Отвали, – сказал тот, что сидел слева.

Ему было ближе к сорока, чем к тридцати, седеющие волосы, короткая стрижка, мучнистого цвета лицо, похожее на кусок сырого теста, темные глаза и мозолистые руки. Судя по акценту, он родился в Арканзасе, Теннесси или Миссисипи.

– Вам известны наши имена, потому что кто-то проверил нас и поднял тревогу, – продолжал Ричер. – Таким образом, вы знаете, что мы из военной полиции. Так что вы арестованы.

– Вы не можете нас арестовать.

– Уверен, что можем. Закон на нашей стороне. Мы имеем право арестовать начальника штаба, если придется. Нам потребуются веские улики, но теоретически мы можем. С вами проблем будет гораздо меньше.

– Здесь не ваша юрисдикция.

– У этого слова много значений.

– Мы не служим в армии.

– А я думаю, что служите.

– Более того, мы не американцы.

– А я думаю, что американцы.

– Вы ошибаетесь.

– Докажите. Я хочу посмотреть на ваши документы.

– Отвали, – повторил Левый.

– Закон Германии требует, чтобы вы назвали свои имена по просьбе полицейских.

– Немецких полицейских.

– Вы неправильно себя ведете. И со скоростью света движетесь к максимальному сроку.

Левый промолчал. Его напарник наблюдал за разговором, и его глаза перемещались с одного на другого, точно мяч в теннисе.

– Покажите документы, – повторил Ричер.

Тот, что сидел слева, сказал:

– Мы хотим уйти, прямо сейчас. Пропустите нас, пожалуйста.

– Без шансов.

– Мы можем организовать такой шанс.

– Попытаться организовать, – поправил его Ричер. – Но вам будет больно. Не ваша весовая категория. Такого вы еще не видели.

– Ты слишком много о себе думаешь.

Ричер кивком показал на Нигли.

– Я про нее. Я здесь для того, чтобы потом навести порядок.

Оба посмотрели на Нигли. Темные волосы, темные глаза, загар. Привлекательная женщина. Она улыбнулась им. Нигли сидела, положив руки на стол, и Ричер обратил внимание на ногти, блестящие, покрытые прозрачным лаком и аккуратно подпиленные. Даже на правой руке, которую она привела в порядок левой. Нигли не ходила в салон, потому что не переносила, когда к ее рукам кто-то прикасался.

Она посмотрела на одного из парней, потом на другого. Тот, что сидел слева, пожал плечами, приподнялся на дюйм со стула и засунул руку в задний карман. Другой тут же последовал его примеру. Ричер наблюдал за ними. Никакой опасности. Никто не держит оружие в заднем кармане штанов. Неудобно. И доставать трудно.

Парни вытащили каждый по пластиковой карточке, размером с кредитную, но не кредитки. Это были местные водительские права. На обоих в верхней части стояло: Bundesrepublik Deutschland/Германия. Федеральная республика. Фотографии соответствовали оригиналам. Того, что сидел слева, звали Бернд Дюрнбергер [5], его напарника – Клаус Аугенталер [6].

– Вы граждане Германии? – спросил Ричер.

Тот, что сидел слева, забрал свое удостоверение и кивнул.

– Натурализованные?

Он снова кивнул.

– Вам пришлось сдавать экзамен?

– Конечно.

– Трудно было?

– Не очень.

– В какой мы земле?

– Мы в Германии.

– Это страна. Федеральная система. На ваших документах написано Bundesrepublik. Значит, имеются земли, как в Америке. Только шестнадцать, а не пятьдесят, но принцип тот же.

– Я забыл.

– Гамбург, – подсказал Ричер.

– Это название города.

– А еще земли. Как Нью-Йорк. Рядом со Шлезвиг-Гольштейном и Бременом. Дальше идет Нижняя Саксония. Вы сменили имена?

– И что с того?

– Почему Дюрнбергер?

– Мне нравится, как оно звучит.

– Вы сохранили американское гражданство?

– Нет, мы от него отказались. Так что у нас не двойное гражданство и вы ничего не можете нам сделать.

– Мы можем повести себя грубо.

– Что?

– Американцы за границей часто ведут себя грубо. Вы, европейцы, постоянно на это жалуетесь. Например, будем просто сидеть и не давать вам выйти.

– Нет, мы сейчас уйдем отсюда.

– Почему?

– Потому что мы так хотим.

– Вам нужно в туалет?

– Нет.

– Вы опаздываете на встречу?

– Мы имеем право на свободу передвижения.