Джек Ричер, или Заставь меня

Они сделали как посоветовал парень из Пало-Альто и заявили, что Ричер наделен соответствующим статусом. Хотя он никогда им не обладал и обладать не будет. Как с точки зрения вероятности он никогда не будет шить, заниматься скрэпбукингом[24] и петь тенором в хоре. Но это привело к тому, что его приняли через девяносто секунд, а еще через девяносто секунд отправили на КТ-сканирование головы. Ричер сказал, что это чушь, ему ничего такого не требуется, пустая трата времени, но Чан настояла, и они включили машину – ничего особенного, просто рентгеновское излучение – и стали ждать, пока врач изучит полученный файл.

Ричер повторил, что это чушь, пустая трата времени, все снова, но Чан опять удалось его уговорить. Наконец появился мужчина с папкой в руке и со странным выражением лица.

– «КТ» в КТ-сканировании означает компьютерную томографию, – сказал Ричер.

– Я знаю, – сказал мужчина.

– А я знаю, какой сегодня день недели и кто сейчас президент. Я знаю, что ел на завтрак. Оба раза. Я доказываю, что со мной все в порядке.

– У вас травма головы.

– Этого не может быть.

– У вас есть голова. Она может быть травмирована. У вас сотрясение головного мозга, contusio cerebri на латыни, технически даже два – в точке удара и в точке, противоположной месту удара, и они вызваны тупой травмой в правой стороне головы.

– Это плохая новость или хорошая? – спросил Ричер.

– Если б вы получили такой удар в предплечье, у вас был бы огромный синяк. С вашей головой произошло то же самое. Только не снаружи – там недостаточно плоти. Синяк внутри. В мозгу. И его близнец с противоположной стороны зала, потому что ваш мозг прыгнул в вашем черепе, как золотая рыбка в пробирке. Если коротко, мы называем такое явление «удар и контрудар».

– Симптомы? – спросил Ричер.

– Они меняются в зависимости от тяжести травмы и конкретного человека, но в той или иной степени включают головную боль, замешательство, сонливость, головокружение, потерю сознания, тошноту, рвоту, судороги, ухудшение координации, памяти, зрения, речи, слуха, контроля над эмоциями и способности мыслить.

– Много симптомов.

– Речь идет о мозге.

– Ну а что вы скажете о моем? Какие симптомы будут у меня?

– Понятия не имею.

– У вас же есть результаты сканирования. Реальная картина.

– Но я не могу полностью ее интерпретировать.

– Значит, дело закрыто. Вы лишь строите догадки. Меня и раньше били по голове. Тут нет ничего нового. Ерунда.

– У вас травма головы.

– Давайте перейдем к следующей части вашей речи.

– Я считаю, что вы должны провести ночь здесь, под нашим наблюдением.

– Ни за что.

– Вам следует остаться.

– Если б кто-то ударил меня в плечо, вы бы сказали, что через пару дней со мной все будет в порядке и синяк рассосется. Вы отправили бы меня домой. В случае с головой вы можете поступить так же. Я получил удар вчера, так что завтра будет как раз два дня. Я буду в порядке. Если все обстоит так, как вы говорите. Вы могли перепутать мою папку с какой-нибудь другой.

– Но мозг совсем не то же самое, что рука.

– Согласен. Рука не защищена толстой костью.

– Вы взрослый человек, – сказал мужчина. – Это не психиатрическое отделение. Я не могу задерживать вас против вашей воли. Просто поставьте подпись в соответствующем документе.

Он развернулся на каблуках и пошел прочь, направившись к следующему человеку в очереди. Может быть, к программисту, может быть, нет.

– Это синяк. И он постепенно проходит, – сказал Ричер.

– Спасибо, что согласился заехать сюда. А теперь пора в отель.

– Нам следовало направиться туда сразу.

– Ричер, ты упал.

Он шагал очень аккуратно, пока они не подошли к стоянке такси.

Глава 48

Говорят, карта Сан-Франциско похожа на большой палец, вытянутый с юга на север, защищающий залив от Тихого океана, но Ричер считал, что здесь больше подходит сравнение с выставленным средним пальцем. Впрочем, он не понимал, почему город должен обижаться на океан. Наверное, из-за тумана. Но в любом случае выбранный Уэствудом отель находился на самом кончике, где должен быть ноготь большого или среднего пальца. Прямо на набережной. Было темно, поэтому он смотрел в пустоту, если не считать расположенного слева моста Золотые Ворота, залитого ярким светом; дальше виднелись далекие огни Саусалито и Тибурона.

Они зарегистрировались в отеле, приняли душ и встретились в ресторане, чтобы пообедать. Красивый зал с множеством белых льняных скатертей. Повсюду сидели парочки – по одной или по две за одним столом. Они оказались единственной тройкой. Свидания и деловые встречи были в разгаре. Уэствуд вошел в Интернет через телефон.

– В Америке каждый год происходит сорок тысяч самоубийств, – сказал он. – По одному через каждые тринадцать минут. С точки зрения статистики, мы с большей вероятностью убьем себя, чем друг друга. Кто это знал?

– Если пятеро из них каждые девять дней пользуются услугами, которые предоставляет Материнский Приют, получается как раз двести человек в год. Как в записке Кивера, – сказала Чан. – Мы уже видели два.

– Сколько ты согласна за это заплатить? – спросил Ричер.

– Надеюсь, мне не придется.