Джек Вэнс. Повести и рассказы. - Джеффри Лорд. Бронзовый топор. (Сборник)

— Несколько стежков, и у тебя будут штаны, — обратился к ней Блэйд, показывая на подол. — Поторопись, принцесса. Мне не терпится встретиться с твоим отцом и сбыть тебя с рук.

— Ах, вот как! — фыркнула Талин. — Так знай: мне тоже хочется побыстрей вернуться к отцу. Я попрошу, чтобы тебя высекли. А заодно — твоего противного слугу.

Блэйд улыбнулся, видя, что девушке явно полегчало.

Весь этот день они ехали по болоту, заросшему тростником и осокой. Сильво держался впереди — только он знал дорогу среди топей и зыбучих песков. Положив бронзовый топор на ляжки, Блэйд замыкал крошечную кавалькаду.

Талин помалкивала, кутаясь в красный плащ. Она последовала совету Блэйда, сшив вместе два края подола, но стройные ноги были открыты довольно высоко. Однако это, похоже, не смущало принцессу.

К концу дня Блэйд порядком устал, деревянное седло сильно натерло обожженные места на ляжках и ягодицах. До вечера он терпел, а потом решил обратиться за помощью к Сильво.

Слуга оставил в покое лошадей, которых бил по храпам, заставляя пить грязную воду, и выслушал хозяина, ковыряя пальцем в носу. Затем он отошел к сброшенным седлам. Блэйд двинулся за ним следом. Впервые он обратил внимание на две кожаные сумы, вынесенные Сильво из Сарум-Виля. Набиты они были так, что едва не лопались. Блэйд смотрел, как урод вытряхивает из переметных сум содержимое.

— Видать, ты подольше моего пробыл у Коняги, — заметил Блэйд. — Я-то едва успел взять то, что на мне. — На нем были новые штаны, куртка и кольчуга из гардероба Коняги.

— Ошибаешься, хозяин. Я туда только забежал, и сразу обратно. Просто я опытный вор, а ты — нет. Забираясь к кому-нибудь в дом, я знаю, где и что искать. Господа в таких делах мало смыслят.

Блэйд почесал подбородок, пряча ухмылку.

— В кухне лежал мертвец. Мне, господину, непонятно, кому понадобилось перерезать ему горло. А тебе понятно?

— Мне понятно, хозяин, — проворчал Сильво, доставая из сумки кожаный мешочек. — Это был кухонный мужик. Не хотел меня впускать.

— И был совершенно прав, — заметил Блэйд. — Потому что в это время я еще дрался с Конягой.

— Возьми, хозяин, здесь целебная мазь, — пряча глаза Сильво протянул Блэйду мешочек. — Хорошее снадобье, прямо-таки чудодейственное. Говорят, его придумал сам Огарт Карлик, тот самый, что выковал топор для Коняги.

Блэйд коснулся туго набитого пояса слуги.

— Вижу, ты там еще кое-что нашел, а?

— Это сущие безделицы, хозяин. Дрянные украшения — Коняга припас их для деревенских девок. Ну что, попробуем полечить твои ожоги?

В этот момент вернулась Талин. Подойдя к коням, она с тоской поглядела на север. Блэйд и Сильво зашли подальше в камыш. Найдя сравнительно сухое местечко, Блэйд снял штаны и улегся на живот. Сильво опустился рядом на корточки и стал наносить на ожоги и мозоли темную, сладковато пахнущую мазь.

— Здорово ты обжегся, хозяин, — посочувствовал урод. — На твоем месте я бы не выдержал — или побежал бы, или возмолился о пощаде.

— Пощады ты бы не получил.

— Что правда, то правда.

— Хоть я и обжегся, но все-таки поменьше, чем Коняга, — сказал Блэйд, вспомнив, как лысый здоровяк стоял в огне и размахивал топором. — Ты-то не видел, как он умирал — ты тем временем грабил его дом. Он держался до конца. Коняга был воин что надо.

— Да, хозяин, — задумчиво произнес слуга. — Коняга был хорошим воином. Но ты убил его, значит, ты — лучший воин. Но иногда я думаю... — Он умолк.

Боль утихла. Блэйд лежал, глядя на трех муравьев, тащивших к норке мертвую муху. Он зевнул. Спать было нельзя — пока они не доберутся до Васа, им грозит опасность.

— О чем ты думаешь? — равнодушно спросил он.

— Да о ней, хозяин. О твоей обожженной заднице. Я не говорю, что это некрасивая задница — что тогда можно сказать о моей? — но это всего-навсего задница. Моя, в сущности, немногим хуже. Я не шучу. Так если задницы у нас одинаковы, или почти одинаковы — почему ты — хозяин, а я — слуга? А? Вот что мне пришло в голову.

Блэйд повернулся на бок и похлопал урода по колену.

— Давай договоримся: о таких вещах ты будешь размышлять на досуге. Вот ведь наказал меня Тюнор — послал философа вместо слуги и оруженосца. Если ты делился своими соображениями с жителями Сарум-Виля, нечего удивляться, что они дали тебе собачью кличку. — Он встал и натянул штаны. — Спасибо, Сильво. Теперь мне легче будет ехать.

— Хозяин!

Блэйд обернулся и раздраженно спросил:

— Ну, что еще? Опять философские раздумья?

— Нет, хозяин... — Сильво протянул ему тяжелый сверток. — Я лжец, хозяин.

— Знаю, — холодно произнес Блэйд. — Что еще?

— Погляди — увидишь? Не сердись, хозяин, очень уж велик был соблазн. Вся моя жизнь прошла в нищете, а тут мне будто бы удача улыбнулась. Но ты добрый и обращаешься со мной по-человечески. Это твое, хозяин, бери. Можешь всыпать мне, если хочешь. Блэйд развязал ремешок, перетягивающий сверток.