Джекаби. Книги 1 - 4

— Мы создаем будущее, юная леди. Шестеренка за шестеренкой.

В дверях стоял полноватый небритый мужчина с угольно-черными волосами и в поношенном черном пальто поверх черного жилета. Кожа его была мертвенно-бледного оттенка, за исключением синеватых теней на подбородке и под глазами.

Я знала это лицо. Лицо человека, которого мы безуспешно преследовали по всему Нью-Фидлему и его округе. Лицо, которое наша бывшая клиентка, несчастная миссис Бомон, видела последним перед смертью. Я смотрела, как на этом бледном лице расплывается кривая ухмылка.

— Разве не восхитительно?

Глава третья

— Так ты знала его? — выпалила я, когда сумрачная гостиная растаяла и вокруг меня снова появился кабинет Джекаби, в окна которого светило яркое полуденное солнце. Я резко встала с кожаного кресла и тут же пожалела об этом. Перед глазами все завертелось, и я была вынуждена опуститься обратно.

Передо мной парила Дженни — моя Дженни, бледная и полупрозрачная. Она вся сияла, но улыбка на ее устах тут же погасла.

— Знала кого?

Я вздохнула, сжимая ручки кресла, чтобы не свалиться с него. Постепенно мир вокруг прекратил вращаться и к моим конечностям вернулась чувствительность.

— Как я оказалась… Дженни, ты что, сама довела меня до этого кресла?

Она с гордым видом кивнула, но тут же ее лицо вновь приняло озабоченное выражение.

— Кого я знала, Эбигейл?

— Того мужчину. На фотографии.

Снова поднявшись — на этот раз медленно и плавно — я подошла к открытому досье Дженни. В висках у меня стучало, а комната как будто еще не решила, останавливаться ей окончательно или нет. Пока я пыталась привести мысли в порядок, Дженни подлетела ко мне, и когда я посмотрела на нее, она уже не сводила глаз с фотографии, поглаживая прозрачной ладонью изображение своего распростертого на полу спальни тела.

— Дженни…

— Этот медальон мне подарил Говард. Теперь его в доме нет. Я все обыскала. Внутри хранилась записка: «С любовью от Говарда». Казалось бы, такая пустяковая безделушка, но из тех, что много значат, когда ты их теряешь…

— Дженни, оставайся со мной, — осторожно произнесла я. — Прошу тебя. Это важно.

Она отвела взор от фотографии.

— Я с тобой, Эбигейл.

Я схватила снимок бледного мужчины и протянула ей. Это был зернистый отпечаток цвета сепии, но лицо на нем нельзя было спутать ни с каким другим. Я видела, как он наблюдал за мной через окно спальни с улицы, и после заметила еще раз в суматохе вокзала. А сейчас встретила его в воспоминаниях Дженни, и за все эти десять лет на его голове не изменился ни один волосок.

Бледный мужчина с кривой ухмылкой стоял на переднем плане, но он был не один. За его спиной вокруг рабочего стола, находящегося, по всей видимости, на какой-то промышленной фабрике, расположились пятеро мужчин, чьи лица освещали яркие лампы. Все они были в темных рабочих фартуках, плотных перчатках и со сдвинутыми на лоб защитными очками с темными стеклами. В центре стоял Говард Карсон.

Никаких других изображений Говарда в доме не было — ни на стенах в комнате Дженни, ни на ее ночном столике. Она вспоминала о нем с любовью, но редко, с осторожностью, как будто прикасаясь к не до конца зажившей ране.

В нижней части фотографии были от руки нацарапаны слова: «Для потомков. Из скромного начала…»

— Он работал с моим женихом, — тихо произнесла Дженни.

Я напряглась, волоски у меня на шее встали дыбом.

— Дженни? Ты еще со мной?

Она кивнула, сжав губы.

— Теперь я вспоминаю.

Я не смела произнести ни слова, боясь нарушить ход ее мыслей. Следующие слова она произнесла едва слышно, почти на одном дыхании:

— Его звали Павел.

Фотография лежала в этой папке несколько лет, но Дженни никогда раньше не узнавала этого человека, как и всех других, за исключением Говарда Карсона. Возможно, в этом изображении было нечто особенное — какое-то напоминание о неприятных чувствах, — но как и сама Дженни, это напоминание оставалось едва уловимым, бесплотным. Слишком долгое изучение любого снимка из своего дела приводило ее в хрупкое, уязвимое состояние, но она все равно старалась. Когда я узнала в этом бледном мужчине того самого таинственного незнакомца, из-за злодеяний которого мы оказались в долине, она стала стараться еще сильнее, борясь с демонами в своем сознании в поисках какой-нибудь подробности вроде имени, но каждый раз эти усилия пробуждали в ней злополучные «эха». Вплоть до этого момента.

— Это он? — прошептала я. — Это тот, кто…

Дженни сосредоточенно прищурилась, и под воротник мне забрался холодный ветерок. Мое путешествие в мысли Дженни, возможно, разожгло огонек ее воспоминаний, но коридоры памяти все еще были окутаны чем-то более темным, чем тени.

— Пожалуй, нам стоит отдохнуть, — предложила я.

— Он был здесь. Зачем он был здесь? — Серебристые волосы Дженни всколыхнулись от внезапного ветра, хотя окна были плотно закрыты. — Он мне не нравится. Я не доверяю ему.

— Я тоже, Дженни. Думаю, нам нужно сделать перерыв.

— Он пришел в дом. Он у двери. Он знает, что Говард здесь.

— Дженни, остановись.

— Он мне не нравится.