Джекаби. Все мистические расследования

Рваные свистящие звуки, скорее всего, означали смех.

К моей голове прилила кровь, захотелось ударить его. Стереть эту злобную ухмылку с бледной физиономии. Комната вдруг закружилась. Я почувствовала руку у себя на плече, но не знала, чью именно. В глазах потемнело, и я прислонилась к полке, нащупывая рукой обломок кирпича. Я моргнула.

Сквозь порванные шторы влетел порыв ветра, и я обнаружила, что стою на коленях. Повсюду валялись осколки. Откуда они взялись? Меня затошнило.

– Эбигейл? – Голос Дженни казался глухим и далеким.

Кто-то тряс меня за плечо. Я подняла голову и увидела подернутые дымкой серые глаза Джекаби.

– Рук! Рук!

Я обернулась. Корделия Хул до сих пор сидела, пригнувшись, за столом, Финстерн лежал на лавке, но Павла нигде не было. Меня охватила паника.

– Что случилось? – с трудом проговорила я.

Взгляд Джекаби пылал гневом.

– Держитесь, – сказал он, пристально вглядываясь в мои глаза. Затем распрямился и помог мне сесть на стул.

– Она снова в себе. Что вы помните, мисс Рук?

Я попыталась собраться с мыслями.

– Не знаю! Я просто… Он говорил гадости о Дженни, и я разозлилась, потом у меня закружилась голова и… – Я глубоко вздохнула. – Где Павел? Что случилось?

Джекаби с Дженни переглянулись. Выражение их лиц меня нисколько не обнадеживало. Джекаби подошел к окну, хрустя по осколкам стекла башмаками, и выглянул через выбитую раму в сад.

– Скрылся, – вздохнул он.

– Что это было? – спросила Дженни, беспокойно посматривая на меня.

– Признаки психической взаимозависимости. Последствия одержания.

Я взглянула на Дженни.

– А бывают последствия?

– Конечно, бывают! – Джекаби отдернул шторы и прошел обратно по комнате. – Два духа не предназначены для пребывания в одном и том же сознании. Как по-вашему, что произойдет, если мы с вами, например, залезем одновременно в одну пару панталон?

Я с трудом сглотнула.

– Они растянутся и потеряют форму?

– Слишком оптимистичное предположение. Как вы себя чувствуете?

– Немного слаба в швах, если воспользоваться вашей метафорой. – Я глубоко вздохнула. – Дженни, нам нужно рассказать ему.

Дженни кивнула.

– Рассказать мне что? – Джекаби переводил взгляд с нее на меня. – Нет, нет, только не говорите, что вы сделали это. Ну да, сделали. О чем вы думали?

– Ох, Эбигейл, мне так жаль! Я не знала, – промолвила Дженни.

– Мы пробовали лишь один раз, – попыталась оправдаться я. – Точнее, два. Но ненадолго. Она демонстрировала такие успехи, сэр!

– У вас уже бывали приступы головокружения и помрачения сознания?

– Нет, я… – начала было я, но тут вспомнила: – Вообще-то да. Непосредственно перед тем как Финстерн включил свой аппарат и, может, еще один раз, в кабинете.

– Это я виновата, – сокрушалась Дженни.

– И что вы ощущали перед этим приступом?

– Гнев, злость, раздражение. Он смеялся, и это меня разозлило.

Джекаби ненадолго задумался.

– Возможно, одновременно со своими вы испытывали и эмоции Дженни. Войдя в ваше сознание, она могла оставить в нем часть своих переживаний. О! Как вы могли пойти на такую глупость! Обе вы! Одержание духом непредсказуемо и чрезвычайно опасно. Это совершенно недопустимо!

– Этого больше не повторится, – пообещала я. – Но все же я не до конца понимаю. Да, мое сознание ненадолго затуманилось, но это не объясняет, как Павлу удалось сбежать.

– Павел не сбежал, дорогая, – мягко сказала Дженни.

Я потрясла головой.

– Что? Это я его вытолкала?

– «Вытолкала» – не совсем то слово. Вы, – замялся Джекаби, подбирая подходящее выражение, – проявили незаурядную силу.

Я порылась в памяти, но в результате у меня лишь сильнее разболелась голова. Медленно поднявшись на ноги, я подошла к окну и отдернула шторы. Меня ослепили яркие лучи. На небе не было ни облачка, и солнце палило нещадно. Лужайку перед окном усеяли осколки стекла и отколовшиеся от рамы деревянные щепки. Посреди них темнел участок опаленной травы, на котором лежал обломок красного кирпича.

– Он мертв? – спросила я с трудом, словно этот самый кирпич застрял у меня в горле.

– Если и не мертв, то в весьма плохой форме, – ответил Джекаби. – Но сейчас нужно волноваться не за него.

– А можно мне немного поволноваться, если вы не против? – спросила я. – Я не привыкла заводить врагов среди созданий, склонных планировать мое жестокое убийство в собственной постели.

– Павел упоминал о некоем совете, – сказал Джекаби. – О его покровителях. Да, среди потусторонних созданий существуют свои альянсы и союзы, но представители Неблагого Двора редко объединяются между собой. Да, они опасны, но каждый из них отличается своеволием, непокорностью и нежеланием действовать сообща. Возможно, это единственная причина, по которой человеческая раса продолжает существовать так долго. А теперь они решили действовать организованно. И что намного хуже, у них это получается.

Я даже не знала, что сказать. Из поломанной рамы выскользнул кусок стекла и упал на пол с тихим звоном, эхом прокатившимся по комнате.