Джекаби. Все мистические расследования

– И снова здравствуйте, мисс, – поздоровался он без капли раскаяния в голосе, но и без злобы.

Глаза его продолжали блуждать по комнате.

– Доброе утро, – отозвалась я. – Хотя нет, уместнее сказать, ужасное утро. Вы хотели пристрелить меня своей энергетической штуковиной.

– Да, я целился в вас. Вы выжили. Мистер Джекаби сообщил, что вы перенесли мой аппарат из леса сюда. Где он сейчас? Вы были с ним аккуратны?

– Мистер Джекаби говорил вам, что вы хам и негодяй?

– Да, он упоминал нечто подобное. Субъективное мнение. Трудно поддается количественным характеристикам. Он также сказал, что меня преследуют некие сверхъестественные похитители.

Один глаз изобретателя продолжал время от времени дергаться, что только усиливало присущий ему маниакальный вид.

– Так и есть, – сказала я. – Один из них явился сюда и попытался забрать вас, пока вы спали. Я начинаю жалеть, что мы ему этого не позволили.

– Возможно, стоило меня отдать. Было бы любопытно посмотреть на совет магических существ.

Я не смогла определить, насмехается ли Финстерн над моим работодателем или говорит серьезно. Его тон был совершенно бесстрастным, и мне оставалось лишь гадать, испытывает ли он хоть какие-то эмоции. Казалось, разговоры о феях совершенно не смущали изобретателя, как до этого не смутили мои упреки.

– Я заметила на вашем устройстве алхимические знаки и мистические символы. Вы занимались оккультизмом?

Финстерн кивнул.

– Забавное хобби для человека науки, не так ли?

– Мать постоянно твердила, что мой отец был «волшебным человеком», – ответил Финстерн, не переставая разглядывать артефакты на полках. – Они были вместе всего одну ночь, но она говорила о нем, как если бы он был Солнцем, Луной и центром Вселенной одновременно. Еще она рассказывала о моей сестре-близняшке. Якобы девочка научилась ходить прежде, чем я начал ползать, и плавать как рыба, в то время как я плакал, когда меня сажали в мелкую ванну. В лунном свете цвет ее волос менялся. Мать говорила, ни один другой ребенок во всем свете не был таким прекрасным и совершенным. И уж точно не я. Иногда мне кажется, что я вот-вот вспомню свою сестру. Мы были еще совсем маленькими, когда наш отец вернулся.

Финстерн отковырнул щепку от деревянной лавки и кинул ее в сторону.

– Он вернулся только за девочкой. Я вообще ничего не значил для него. Так повторяла мать. Часто.

Он поежился.

– Никто, конечно, не верил в эти россказни про моего отца. Все говорили, что моя мать… ну, сами понимаете, какого рода женщина. Незамужняя. Никудышная. Мать заставляла меня доказывать, что они неправы. Она хотела, чтобы я стал исключительным, чтобы стал могущественным.

– Для маленького мальчика это очень большое давление, – кивнул Джекаби.

– Ага. Давление. Сила, действующая на единицу площади перпендикулярно поверхности. Измеримая количественно. Да, давление было еще то. Впрочем, детство, проведенное за выслушиванием постоянных упреков, многому меня научило. Я очень многое узнал о силе, детектив. Научился контролировать ее, порождать ее, забирать.

Он встретился взглядом с моим работодателем, и на мгновение наступило жутковатое молчание. Изобретатель замер – впрочем, ненадолго – и тут же продолжил прочесывать комнату бегающими глазами.

– Это дело всей вашей жизни? – спросил Джекаби. – Ваша машина?

– Трансвигорация.

– Как она работает?

Финстерн почесал затылок.

– Манипуляция токами.

– Электрическим током?

– Потоками Жизненной Силы, – поправил его Финстерн. – С электричеством все было бы проще. Вольты. Электромагнитная сила. Измеримая количественно.

– Вы создали своего рода громоотвод для жизненной энергии?

– Нет-нет-нет. Слишком примитивно. Жизненная Сила не передается по заземленным проводам. Так не получится. Лучшая аналогия – это поле. Мой последний прототип построен на некоторых принципах прошлогодних исследований Николы Теслы. Резонансные трансформаторы возбуждаются на определенных радиочастотах и устанавливают связь между собой. Да, Тесла воистину гений.

– Звучит очень «по-технически» и впечатляюще, – вмешалась я. – Но, по сути, вы ничего нового не придумали. Люди лишали друг друга жизни гораздо дольше, чем забавлялись радиочастотами и вольтами. Вы просто заключили в сверкающий медный корпус очень старый порок.

– Речь идет не о лишении жизни. – Глаз у Финстерна снова дернулся. – Речь о том, чтобы контролировать жизнь. Передавать жизненную энергию из одного вместилища в другое. Речь идет о силе, мисс Рук. Все в этом мире сводится к силе. К тому, кто ее получает и кто лишается.

– Значит, по-вашему, все живые существа – это всего лишь своеобразные аккумуляторы? – спросил Джекаби.

– Нет-нет-нет. Вы все еще не понимаете. Не просто сила, а силы. Умения, способности, склонности, врожденные таланты. Почему один ребенок становится вундеркиндом, а другой остается полнейшим кретином? Жизненная энергия! Моя машина не просто поглощает сырую энергию, она поглощает суть, дух, душу!

– Так это спиритуализм, а не наука, – сказала я. – Как можно измерить душу?

Финстерн снова дернул глазом и прикусил губу.