Джеки Чан. Я счастливый

Однажды, когда я обсуждал со своими коллегами сценарий, она позвонила мне и сообщила, что ей нужно будет на время уехать с Тайваня, и предложила встретиться со мной в тот же день. Я ответил: «Хорошо, приезжай!» Когда Тереза приехала, дверь не была заперта, и она вошла внутрь. Я увидел, что она была все еще в вечернем платье, на высоких каблуках — должно быть, только что закончила свое выступление — одним словом, выглядела великолепно. Все присутствующие тогда ребята застыли в восхищении.

Даже не знаю, что на меня нашло, наверное, я хотел выпендриться перед остальными и сказал ей лишь одно слово:

— Садись.

Она расположилась в уголке, а я продолжил и дальше обсуждать сценарий. И так прошло больше часа, за это время я не обмолвился с ней ни словом. Спустя час с лишним она поднялась.

— Джеки, я тогда пойду, — сказала она.

— Давай, — ответил я.

Она встала, развернулась и вышла. В это время один из сидевших рядом парней, Фунг Хак-Он,[17] произнес:

— Джеки, тебе разве не нужно ее проводить?

И тут я сообразил: точно! Это нужно было сделать хотя бы из вежливости. Я поспешно поднялся, но, выйдя, увидел, что двери лифта уже закрылись. Мне ничего не оставалось, как вернуться обратно. Из окна восьмого этажа я заметил, как она села в «Кадиллак» и уехала.

Тогда я не придал этому всему особого значения и вернулся к обсуждению сценария. Вскоре раздался телефонный звонок. Сняв трубку, я услышал на том конце ее голос.

— Джеки, я вижу, что я тебе больше не нужна. Сиди и дальше со своими братьями!

Я не успел даже сообразить, что ей ответить, как она уже повесила трубку.

На следующий день она позвонила еще раз и сказала, что кое-что оставила для меня на стойке регистрации. По окончании рабочего дня я вернулся в отель, и мне передали аудиокассету, на которой была записана ее песня «Верни мне мою любовь», и там были такие строки: «В твоем сердце совсем нет места для меня, верни же мне мою любовь…»

В тот период я занимался на Тайване съемками фильма «Лорд Дракон». Работа над картиной была очень изнурительной, и каждый день я буквально валился с ног. Плюс ко всему этому во время съемок множество людей получали травмы, и в больницах было полно ребят из нашей команды. Я не думал ни о чем, я лишь хотел успешно закончить работу. У меня совсем не было настроения размышлять об отношениях. И после этого случая я больше не выходил на связь с Терезой.

Спустя несколько месяцев у Терезы проходил концерт в Гонконге, на котором присутствовал мой агент. После выступления они вдвоем отправились выпить, и она сказала ему: «Знаешь, я его ненавижу». Мой агент потом передал мне эти слова, и только тогда я осознал, что вел себя бессовестно, ранил ее чувства, сам того не замечая.

Затем мы встретились уже по случаю одной церемонии, организованной бизнесменом Линь Цзяньюэ. Он позвал меня вручить награду Терезе Тенг. Боже, только не это! Ведь я знал наверняка, что она все еще меня ненавидит. Линь Цзяньюэ был в курсе наших с ней отношений, поэтому я уточнил, знает ли она, кто выйдет ее награждать. Он ответил, что да. «Правда? Ну если так, тогда я согласен», — сказал я. Тем более что это была прекрасная возможность принести ей свои извинения и немножко компенсировать мое хамское поведение. Линь Цзяньюэ добавил еще, что я мог бы придумать какой-нибудь сюрприз, чтобы удивить ее во время вручения награды.

В ходе церемонии она должна была спеть, я же прятался за кулисами. Во время проигрыша в середине композиции я неожиданно вышел на сцену с наградой в руках. Повернувшись и заметив меня, она тут же развернулась и пошла от меня прочь. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней, а она, не останавливаясь, сделала круг на сцене, не желая принимать награду из моих рук. Я шел за ней, непрестанно повторяя: «Не надо так, Тереза, перестань, это же некрасиво…» В конце концов она забрала награду, развернулась и сразу же ушла, не пожав мне руку и не поблагодарив. Я был так зол, что сразу пошел ругаться с Линь Цзяньюэ: «Она понятия не имела, что премию буду вручать я!»

Вот так и закончились наши отношения.

Спустя несколько лет в отеле «Шангри-Ла» я снова встретился с ней. На этот раз мы столкнулись в лифте. Встретившись со мной взглядом, она улыбнулась, и я улыбнулся ей в ответ, но мы не сказали друг другу ни слова. Тереза была окружена людьми, да и я был не один. Я обернулся и проводил ее взглядом. Когда двери лифта начали закрываться, я ей улыбнулся. Вот так это было.

В мае 1995 года моей ассистентке Дороти позвонили из Америки по мобильному телефону.

— Это Тереза Тенг, я бы хотела поговорить с Джеки.

— Его пока нет на месте, он вернется через несколько дней, — ответила Дороти.

После она передала, чтобы я перезвонил Терезе. Я ответил: «Да, хорошо», но так как у меня на тот момент были еще другие срочные дела, то я об этом позабыл.

Я и вообразить не мог, что через несколько дней услышу о ее смерти. Узнав об этом, я оцепенел. Воспоминания накрыли меня волной, и я плакал не переставая. С тех пор я сразу же всем перезваниваю, не откладывая.