Джеки и Джон (СИ)

   - Моя жена пренебрегает важнейшей из гражданских обязанностей - исполнением супружеского долга. Кроме того, она призналась мне в измене. Что делать?

   - Признания женщины не имеют юридической перспективы, - заявил мистер Наркоман. - Мало ли в чём они каются? Им не привыкать.

   Удивительно, но Джон удовлетворился ответами и юриста, и жены. Мистер Пикквик не скрывал разочарования:

   - Женщина вывернется всегда - даже, когда припёрта к постели.

   - Я не могу без неё, Джерри, - сказал Джон.

   - Есть женщины, без которых существовать невозможно, - согласился мистер Пикквик, - но вот вопрос: можно ли с ними жить?

   - Как бы то ни было, я не намерен ничего менять. Видишь ли, джентльмен всегда остаётся джентльменом, даже когда он по уши в дерьме.

   - Приятного времяпрепровождения, сэр, - сказал мистер Пикквик. - Не смею мешать.

   И, учтиво склонив голову, удалился...

   Прошёл месяц. И вот однажды, когда солнце стремительно неслось к закату и судорожно высматривало Европу - как бы не проскочить! она такая крошечная! - супруги Стипль-чез сидели в гостиной. Джон читал "Вешние воды" во французском переводе. "Какая прекрасная проза, - думал он. - Какие пленительные образы!" Играла чудесная музыка, на три коленца щёлкал камин, но Джеки почему-то нервничала и тревожно перебирала бриллианты, сортируя их по одному только ей понятному признаку.

   - Едва заслышу Брамса, - недовольно сказала она, - и у меня начинаются месячные.

   - У тургеневских девушек месячных не было, - печально вздохнул Джон, - разве что за рамками романа.

   - Вот и женился бы на такой, - сказала Джеки и стремглав выскочила из гостиной, не забыв прихватить драгоценности.

   "Какие у нас, однако, чувствительные женщины, - подумал Джон. - Теперь понятно, почему в Англии никогда не писали приличную музыку, достойную империи, и нет ни одного мало-мальски известного композитора. А ливерпульская четвёрка - всего лишь раскрученный бренд, попытка затушевать сие неприятное обстоятельство".

   Ему стал грустно, и он задремал, потом, услышав раскат грома за окном, решил, что начинается гроза. Потянулся, налил виски в стакан - и в этот момент в гостиную влетел мистер Пикквик.

   - Несчастье, сэр! - крикнул он. - Случилось ужасное - с вашей женой, сэр. В общем, она разбилась. Насмерть. Идёмте, это рядом.

   Они выскочили на улицу. Мистер Пикквик, едва поспевал за хозяином, рассказывая на ходу:

   - Я возвращался с почты, когда из ворот нашего дома вылетела машина. Каннибал приветливо помахал мне рукой и в тот же момент на огромной скорости врезался в фонарный столб. Я подбежал к машине. Каннибала как не бывало, а миссис Джеки ещё дышала. Открыла глаза, окинула меня безумным взором и дважды произнесла одно и то же слово: "чудовище"

   - Чудовище?

   - Да, сэр. Никогда не думал, что внушаю ей подобное отвращение.

   У разбитой машины копошились врачи и падкие до падали журналисты уголовной хроники. Старший полицейский отвёл Джона в сторону.

   - Сожалею, сэр, - сказал он. - Советую поскорее забрать драгоценности, не то эти птеродактили и просто дактили расклюют ваши камушки.

   Джон посмотрел на мистера Пикквика. Тот кивнул и приступил к работе.

   - Никогда не видел столько бриллиантов, - сказал полицейский. - Ваша жена увешена ими, как рождественская ёлка игрушками.

   - Да, это её хобби, - сказал мистер Стипль-чез.

   - Хобби? Вы сказали: хобби? Странное увлечение: надев драгоценности, гонять по Лондону наперегонки со смертью...

   Мистер Стипль-чез вернулся домой, опустился в кресло у потерявшего дар речи камина и в полной прострации просидел до рассвета. Наконец вернулся мистер Пикквик и завёл крайне неприятный разговор.

   - Она хотела бросить вас, сэр. Пуститься в бега. Рвать когти.

   - Ты всегда был пристрастен к ней, Джерри.

   - Ничуть, - сказал управляющий. - Гляньте, что я нашёл в кармане мёртвого каннибала.

   И он протянул мистеру Стипль-чезу солитер голубых кровей.

   - Она собиралась дать дёру, сэр, и в этом нет никаких сомнений.

   Они солидарно помолчали. Потом мистер Стипль-чез грустно сказал:

   - Принцесса Диана по сравнению с ней - ангел.

   - Вряд ли принц Чарльз согласится с вами, - заметил мистер Пикквик. - Я уже не говорю о его мамаше...

   На следующий день пришёл юрист, и они втроём долго, пункт за пунктом, изучали пространное завещание. Даже после смерти незабвенная с лёгкостью небожительницы распоряжалась тем, что ей не принадлежало, но мистер Наркоман отчаянно защищал каждую позицию и грозил неизбежным судом.

   - И, наконец, заключительный пункт, - торжественно произнёс он. - Миссис Стипль-чез считала себя внучкой Неизвестного солдата, погребённого в Париже, и завещала похоронить её под Триумфальной аркой. Рядом с дедом.

   - За ваш счёт, сэр, - учтиво добавил мистер Пикквик.

   - Ибсен! Ибсен твою мать! - закричал Джон и схватился за голову.

   - Какое изысканное ругательство! - улыбнулся юрист. - Позвольте, я зафиксирую его для потомков - ещё никто и никогда не поминал Генрика подобным образом...