Джекпот

Она задавалась вопросом, сможет ли она уговорить парня поехать с ней домой. Теперь, когда ее мальчики ушли, ей понадобится кто-то сильный рядом. Она не закончила выполнять Божью работу, и хотя Букер был потерянной душой, он, несомненно, мог быть чертовски полезен. "Да, именно так, - подумала она, пробираясь все дальше и дальше по коридору. - Я не хочу забирать твои деньги, милый. Я хочу тебя. Я хочу, чтобы мы стали семьей. Я хочу, чтобы мы отправляли вопящих грешников в ад... вместе".

Толкнув стволом, она приоткрыла дверь еще шире и осторожно шагнула внутрь. Было темно, но из-за угла что-то мерцало бледным, хаотичным светом, ровно настолько, чтобы Вайнона могла видеть, куда идет.

А потом она повернула за угол, и чуть не выронила дробовик, когда увидела то, что находится в этой комнате. Она уперла ствол в пол, чтобы одной рукой прикрыть свой разинутый рот.

Гараж. Пол из гладкого бетона, стены оклеены кусками пенопласта и картонными коробками из-под яиц, уложенными толстым слоем, так что казалось, закрывали каждый дюйм.

В центре комнаты были три обнаженные женщины, подвешенные на цепях, пристегнутых наручниками к их запястьям. У каждого из них ладони были сложены над головой, как будто они молились, а колени были согнуты так, чтобы подошвы их ног тоже были прижаты друг к другу.

- Тоня?

Ее внучка висела между двумя другими женщинами, при звуке своего имени Тоня медленно подняла голову, встретилась взглядом с Вайноной, а затем заплакала. Было похоже, будто она пыталась что-то сказать, но ее губы не двигались, и звуки были просто приглушенной бессмыслицей. Тоня слабо подрагивала в своих цепях, но, похоже, испытывала слишком сильную боль, чтобы сопротивляться слишком усердно. Она снова опустила голову, ее плечи вздрагивали, когда она рыдала.

Вайнона снова схватила дробовик обеими руками, развернулась по кругу, чтобы убедиться, что Букер не прячется где-нибудь рядом, готовый наброситься на нее. Слабый свет, падающий на стены, оставлял в гараже темные участки, и глаза Вайноны были уже не такими, как раньше.

Свет исходил от маленького телевизора, стоящего на чем-то, что Вайнона приняла за журнальный столик. Только подойдя вплотную, она поняла, что это была какая-то секс-кукла, стоящая на четвереньках, с покрытием блестящим и гладким, как промасленная кожа. И чертовски реалистичная, а не из тех, что надуваются. Шли новости, и когда Вайнона отошла от куклы и телевизора, они переключились на лотерею. Ведущая, не та, что обычно называла цифры, улыбалась с экрана, пока лотерейный автомат вращал шарики для пинг-понга.

Когда женщина начала называть цифры, Вайнона отвернулась от телевизора и посмотрела на Тоню и других пленниц. Из трех женщин, висевших там, Тоня, казалось, была в лучшей форме. Кровь текла из ее рта, по рукам и ногам, скапливаясь под ней. Она была единственной, кто все еще был в сознании, и, похоже, ей потребовалась каждая унция энергии, чтобы просто держать голову. Теперь, когда Вайнона была совсем близко, она могла видеть, что губы Тони были склеены. За ними ее внучка кричала и плоть побелела там, где растягивалась, когда она попыталась открыть рот. Свежая кровь потекла по ее подбородку, из зажмуренных глаз сочились слезы.

- Что такое...? - Вайнона положила дробовик рядом с собой и сдавила пальцами губы Тони, не обращая внимание на девушку, которая кричала и брыкалась. - Успокойся, черт возьми, дай мне просто...

Вайнона смогла впиться ногтями обеих рук, а затем потянула. Губы разорвались с треском, и капли крови брызнули на лицо Вайноны, когда Тоня издала гортанный крик. Сами губы были отрезаны, и выглядело так, будто Букер использовал суперклей, чтобы соединить вместе обрезанную плоть.

- Б... Бабуля... помоги мне. Вытащи... вытащи меня отсюда. - Слова, слетающие с губ Тони, было трудно разобрать из-за всей этой крови, текущей из них.

Вайнона проигнорировала мольбы внучки, протянула руку и схватила ее за лодыжки. С ногами девушки, похоже, сделали то же, что и с ее губами: подошвы были срезаны, раны прижаты друг к другу и склеены. Вайнона начала их раздирать, но потом поняла, что в этом нет смысла.

В ее планах не было спасать Тоню. И она должна была показать это Букеру.

Ты видишь? Я предпочла тебя собственной внучке, Букер. Я и ты, мы действительно можем что-то изменить.

Женщина слева от Тони выглядела молодой, стройной. На ней не было ни капли жира. Ее лицо и живот были багровыми от синяков, а вдоль линии роста волос тянулся глубокий порез. Ее лицо покрывала засохшая кровь, а порез начал засыхать, превращаясь в темный, шероховатый рубец. На ноге у нее была колотая рана, очень серьезная, и, насколько Вайнона могла судить, она истекла кровью. Вайнона ткнула пальцем в рану, покопалась в мясе, а девчонка никак не отреагировала. С ней было все кончено.