Джекпот для лоха

— Давали, да толку от них мало… Пустые бумажки. Все выкидывали, и я выкинул. Знать бы, что они понадобятся когда-нибудь! Деньги бы сейчас точно не помешали. А сколько ж ты даёшь за акцию?

Утративший было интерес к Говорову «джинн» внимательно посмотрел на него.

— А это зависит от того, сколько их у тебя.

— Да нет же у меня их, говорю тебе, — просто интересно.

— А мне, ты знаешь, неинтересно разговаривать с тобой о твоём интересе. Деньги, дорогой, всем нужны! А тебе, я так понимаю, они очень нужны, — гость выразительно осмотрелся.

— Еще бы! Зарплату то задерживают, то платят по каплям, занимать не у кого, да и назанимал уже у кого можно… Бывает, и жрать нечего, а богатств на продажу не накопил, сам видишь, — Андрей безнадёжно махнул рукой и опустил голову.

Акопян перестал улыбаться и оглядел комнату. Да, бедность не скроешь!

— Продай паспорт, — безразличным тоном предложил он, будто ему было всё равно что покупать, главное, не уйти «пустым». И будто бы паспорт был каким-то ненужным исписанным блокнотом.

Андрей удивлённо поднял голову и наткнулся на вполне серьезный взгляд чёрных глаз. Сказочный джинн исчез, вместо него напротив сидел современный «деловик» с безжалостной цепкой хваткой.

— Зачем? — сбитый с толку резкой сменой интереса Акопяна, удивлённо спросил он.

Вместо ответа Акопян открыл кейс и развернул его к Говорову. В отличие от экранных собратьев чемоданчика, внутри не было стройных купюрных рядов, там, как нарядные покойники, лежали ещё три бутылки водки с красочными этикетками. Из внутреннего кармана пиджака Акопян вытащил пачку стотысячных[12] купюр, отсчитал десять и положил на стол рядом с кейсом.

— Это на хлеб. Закусывать надо обязательно! — наставительно подняв палец, изрёк он, убирая пачку обратно в карман.

— А я не пью, — будто оправдываясь, виновато промямлил Андрей.

Бывший «джинн» развернул кейс обратно и закрыл крышку. В его руках опять оказалась денежная пачка из кармана. Рядом с первой стопкой стотысячных появились ещё две. Андрей не мог оторвать от них глаз.

— А как же я без паспорта? — жалобно, дрожащим голосом спросил он скорее у самого себя, чем у гостя.

— Напишешь заявление об утере, получишь новый паспорт всего за сто тысяч. Все дела!

В тоне Акопяна явно слышалась насмешка.

— Да нет, не могу, — медленно, не отрывая взгляда от денег, тянул Андрей, хотя мысленно паспорт он уже продал и только, как мог, зачем-то оттягивал момент объявления об этом вслух.

Но Акопян истолковал поведение Говорова по-своему. Рядом с тремя стопками стотысячных стала медленно расти четвёртая.

— Четыре миллиона! — «джинн» похлопал рукой по своему богатству.

— Ну, хорошо, — тяжело вздохнув, сдался Андрей.

— Очень правильное решение, дорогой, — Акопян покровительственно похлопал его по плечу и достал из кейса какую-то бумагу. — Теперь доверенность напишем и разбежимся.

— Какую доверенность? — оторопел Андрей. — Я же не мог потерять паспорт с доверенностью на твоё имя?

— А ты в заявлении про доверенность не пиши, — саркастически подняв бровь, произнёс Акопян.

— Да не-ет… Это уже афера! Если доверенность, то к нотариусу нужно…

— Не беспокойся! Все оформление — моя забота. Но раз сомневаешься…

Он медленно собрал все четыре стопки купюр и положил их обратно во внутренний карман пиджака. Потом открыл свой «волшебный» кейс, отстегнул крышку отделения для бумаг, и на стол перед Андреем легла пачка пятидесятитысячных купюр, перетянутая крестом банковской упаковки. Ловкие пальцы разорвали бандерольку, быстро отсчитали половину, перетянули ее откуда-то взявшейся аптечной резинкой.

— Пять миллионов[13] рублей за старый паспорт с доверенностью, — Акопян запустил руку в карман пиджака и вытащил сто тысяч. — И сотка на новый документ. Щедрость моя не знает границ, но не беспредельна. По рукам?

Андрей был заторможен не тяжестью решения о продаже паспорта, он уже в голове начал тратить эти деньги и даже успел подумать, что удачный день сегодня для покупок, можно не спеша затариться на оптовом рынке — там по выходным выбор огромный, а пять миллионов надолго растянуть можно. Глядишь, и на стартер хватит…

— Ты что, дорогой, в столбняк впал? По рукам, спрашиваю? — в голосе Акопяна уже начинало вибрировать раздражение.

Андрей вытер о джинсы вспотевшие ладони и кивнул:

— Да, по рукам. Что писать?

Быстро и по-деловому чётко Акопян обошёл стол, положил перед Говоровым бланк доверенности и хотел было подать тому тяжёлую паркеровскую ручку, но, брезгливо глянув на Андрея, передумал и спросил:

— Ручка есть?

— Да, конечно, — суетливо ответил он и, вскочив, кинулся к прикроватной тумбочке.

— Заполни внимательно и подпиши так же, как в паспорте. Туалет где?

— Рядом с входной дверью, — Говоров кинулся показать, но Акопян, ткнув пальцем в доверенность на столе, остановил его.

— Сам найду, пиши быстрей, — защёлкнул замочек на кейсе и вышел.