Джем и Дикси

– Точно, так и сделаем, – поднимает на меня взгляд Дикси. – Я пойду с Райаном.

Прижавшись к нему еще плотнее, она молча сверлит меня взглядом.

– Можно тебя на секунду? Нужно поговорить.

Сестра только качает головой:

– Нет. Не сейчас.

Я делаю маленький шаг к ней. Если бы ей было шесть, я могла бы просто взять ее за руку и увести за собой. Но Дикси уже давно не маленькая.

– Джем, покажи Райану, что у нас в рюкзаке.

Я замираю на месте от ужаса.

– Ты с ума сойдешь! Там почти тридцать тысяч долларов!

Посмотрев на меня, Райан смеется, явно думая, что Дикси пошутила. Я делаю усилие и подхватываю этот странный смех, чувствуя, как дрожит мой голос. Дикси пристально смотрит на меня.

– Так и есть, – наигранно хихикаю я, поглаживая лямку рюкзака. – Я обалденно богата.

– Вообще-то, половина этих денег принадлежит мне, – громко шепчет сестра Райану, – это наше наследство!

Я молча смотрю на нее и пытаюсь понять, что же с ней происходит. Сначала эти слезы в тату-салоне, теперь эти странные провокации и попытки меня запугать. Почему, высмеивая меня перед незнакомыми людьми, она всегда выглядит такой печальной и озлобившейся одновременно?

Она злится на маму и папу, напоминаю я себе, злится за то, что они контролируют и используют ее, пытаясь получить то, что им на самом деле нужно.

Подняв глаза, я с вызовом смотрю на сестру в ответ, пытаясь дать ей понять, что провоцировать меня бессмысленно. На самом деле мне отчаянно хочется знать, какой же она видит меня. Кто я в ее глазах после всего, что с нами случилось? Нужна ли я ей? Считает ли она меня хорошим человеком? Я хочу знать правду, какой бы она ни была. И тут я впервые задумываюсь: что, если Дикси злится на меня заслуженно? Что, если она действительно права в этом? Может быть, вот она, та правда, которую я так стараюсь разглядеть в ее глазах прямо сейчас.

Материализовавшаяся рядом со мной Кип протягивает мне раскрытую ладонь. Опустив глаза, я вижу три круглые белые таблетки.

– Ибупрофен.

Сунув в рот таблетки, я тянусь к стаканчику Дикси. Она отдает пиво, продолжая испепелять меня взглядом, и я делаю три коротких глотка.

Мне ни разу не приходилось пробовать алкоголь до сегодняшнего дня. Пиво оказывается отвратительно горькой, напоминающей рвоту жижей. Содрогнувшись, я отдаю стакан Дикси, из последних сил стараясь не морщиться. Затем снимаю рюкзак и кладу его под ноги:

– Можешь забрать его.

Сестра непонимающе моргает, смотря то на меня, то на рюкзак. Кажется, она окончательно запуталась и не понимает, что происходит в моей голове. Пнув рюкзак носком своих голубых «мартинсов», она мотает головой:

– Ты заварила эту кашу. Ты и расхлебывай.

– Просто положи его в комнату со всеми пальто, – вмешивается Кип.

– Пошли купим на них машину, – хихикает Райан.

– Это точно не для тебя, – одергиваю я его, но парень уже тянет руки к рюкзаку:

– Тут что, действительно деньги? Прямо здесь?

– Убери руки, Райан. Да что здесь вообще происходит? – Кип в замешательстве разводит руками.

Оттолкнув от себя рюкзак, Дикси с вызовом смотрит на меня:

– Если под деньгами мы имеем в виду грязное белье Джем, тогда да. Оно все здесь.

В ее голосе слышится едва заметная дрожь, которую не замечает никто, кроме меня.

Она отбрасывает от себя рюкзак одним пинком:

– К черту! Мне это не нужно.

Я сглатываю комок в горле.

– Тогда просто присмотри за ним минутку. Я выйду покурить. – Я продолжаю, повернувшись к Кип: – Выкуришь со мной по сигаретке?

– Джем, – окликает меня Дикси, – подожди.

Поднявшись на ноги, она поднимает с земли мой рюкзак.

– Я просто немного проветрюсь, – останавливаю ее я. – Увидимся.

Коснувшись рубашки Дикси, Райан тянет ее к себе на колени, и, как только сестра опускается, его руки вцепляются в ее талию. Кип крепко берет меня за руку, и мы уходим.

– Черт, это самые дрянные сигареты в моей жизни, – морщится Кип после того, как мы обе поджигаем наши «Асьенды».

Мы уже успели спуститься на полквартала. Эта улица, как и та, на которой живет Кип, сплошь засажена деревьями. На нависающих над домами ветвях едва успели пробиться молодые листья.

– Ох, – тяну я в ответ, не зная, что сказать на это. Я никогда не думала, что сигареты в принципе могут быть не отвратительны на вкус. – Эти сигареты принадлежали моему отцу.

Без тяжелого рюкзака по моей спине растекается удивительная, непривычная легкость. Тело кажется таким легким, словно я могу оторваться от земли, если хорошенько постараюсь.

– В смысле?

– Нет-нет, он жив. С ним все в порядке. Я стащила их после того, как он уехал, так что теперь они мои.

Затянувшись пару раз, Кип выбрасывает свою сигарету, и она, пару раз подпрыгнув на асфальте, катится в сторону.

– Что произошло у вас с Дикси?

Свернув за угол, мы видим показавшуюся из-за деревьев луну – тонкий изогнутый полумесяц.

– Впрочем, тебе не обязательно рассказывать это мне, если не хочешь.

Не то чтобы я не доверяла Кип. Но наша история была слишком длинной и запутанной для того, чтобы рассказывать вкратце. Что уж тут, я сама с трудом понимаю, когда же все это началось.

– Все очень сложно, Кип, даже слишком. – Все, что я могу ей сказать.