Джентельмены предпочитают брюнеток (СИ)

- Эвива опять на тропе войны, - хохотнул Збигнев, выходя на улицу, - пока, мой хороший, - он поцеловал Беату и уехал.

- К твоей соседке вся вода утекла, - сказала я, - под травой, куда я кинула шланг, оказалась канава.

- Матерь Божья! – простонала подруга, - это не канавы! Это ямы от выкопанных георгинов!

- Ты тут сажаешь георгины? – поразилась я.

- А почему нет? Мне нравятся эти цветы. И как тебя

угораздило?

- Откуда я знала? – вздохнула я, - трава и трава. И что теперь будет? Что в этом страшного? Подумаешь, вода. Уйдёт в

почву и ладно.

- Одно слово – русская! – высказалась подруга, а во мне поднял

голову патриотизм.

- Что ты имеешь против русских? – сурово поинтересовалась я, просверливая её взглядом.

- У вас по Москве спокойно пройти невозможно! Подойдут

отморозки с битами и скажут – гони бабки, а то почки

отобьём!

- Я на этот случай сама держу при себе биту, а заодно и газовый пистолет, - ухмыльнулась я.

- У вас это запросто, - продолжала злиться Беата, - как нечего делать, и ничего за это не бывает, а у нас за административные нарушения кварту крови выпьют.

И в этот момент рядом с калиткой затормозила полицейская машина.

- Вот не было печали! – всплеснула руками Беата.

- Успокойся, - улыбнулась я, - они нас допрашивать приехали. Странная тут полиция. Человека надо допрашивать сразу, по горячим следам, а они через два дня приехали. Ещё бы через неделю прикатили!

Полицейские тем временем вышли из машины, соседка опрометью кинулась к ним, стала что-то говорить, а Беата, не раздумывая, побежала им на встречу.

Я осталась стоять на крыльце, наблюдая за ними, потом соседка, продолжая возмущаться, ушла на свою территорию, а мы с полицейскими вошли в дом.

Они стали разговаривать с Беатой, я не понимала ни слова, молча пила кофе, а подруга что-то отвечала, кивая головой.

- Они спрашивают, знала ли она погибшую, - шёпотом переводила нам Люцина, - говорят, что в её кармане обнаружили краденые банкноты.

- Краденые банкноты? – встрепенулась я.

- Да, они говорят, что у Зоси в кармане были банкноты, меченые.

Макс, внимательно прислушивающийся, насторожился, и посмотрел на меня. Даром, что ли, следователь? Сразу почувствовал неладное, и теперь следит в оба глаза за моей реакцией. Не дождётся!

- Меченые? – я вздёрнула брови, посмотрев на мужа, - она что,

банк ограбила? Метят купюры только в банках, насколько я знаю.

Меченые купюры стали для меня неожиданностью. Для Беаты, судя по её растерянному лицу, тоже. Выходит, Зося была убита из-за этих денег?

Значит, всё же Эльжбета... Я украдкой посмотрела на Люцину. Она устроила целый скандал, не веря, что это Эльжбета.

Полицейские много чего говорили, но Люцина передавала мне лишь то, что не выдало бы нас перед моими родными.

Макс явно чувствовал повисшую интригу, но молчал, а я видела, что он готов разорвать меня на части за мою самодеятельность.

Потом полицейские переключились на меня, непосредственно нашедшую труп, но я ничего путного поведать им не могла.

Допросив меня, они заинтересовались окном, вернее, тем, что оно было привязано, и пошли на улицу.

Пока они обозревали створку, мы толкались рядом. За забором опять появилась соседка, продолжая кричать, а я, расхаживая туда-сюда, увидела, что окно с другой стороны дома открыто, и, мысленно чертыхнувшись, пошла туда.

Рядом с окном была дверь, явно чёрный ход, но в данный момент дверь была нараспашку.

Я остановила раскачивающуюся дверь, заглянула внутрь, и тихо ахнула.

На полу, около двери, ведущей внутрь дома, лежал... Саша.

Он держался за живот, трясся, руки парня были измазаны кровью, и я, не думая ни о чём, бросилась к нему.

- Ошибся... – прохрипел Саша, схватив мои ладони, - я ошибся...

В состоянии, близкому к шоку, я прошептала:

- Что? Что случилось? Кто это тебя? За эти деньги?

- Провела... – шептал Саша, - ошибся... – и в его глазах вдруг заплескался ужас, - Эвива...

- Что? – машинально спросила я, и даже охнуть не успела, как он резко схватил меня за плечи, и из последних сил перекувырнулся на меня.

Перед глазами мелькнула тёмная фигура с ножом, но удар

получил в спину Саша, и преступник, который был весь в чёрном, растерялся. Мне хватило этого замешательства, чтобы с силой ударить его по ноге каблуком.

Бандит взвыл, и, хромая, убежал.

Надеюсь, мои «кованые» набойки на тонких шпильках сломали ему кость.

Увидев меня, он хотел ударить и меня ножом, рванул в мою

сторону, но Саша успел очень быстро перевернуться на меня, и сам получил удар между лопаток.