Джентельмены предпочитают брюнеток (СИ)

Честно говоря, меня это уже нервировать стало. Мы им что, фламинго или павлины, чтобы нас разглядывать?

Но вскоре на место раздражению пришло хорошее настроение.

Представляю, в каком шоке пребывают эти малахольные датчане!

А они точно были в шоке, это я по их лицам определила. В Москве-то к моим фокусам уже привыкли, а эти с оторопью во взгляде смотрят на меня.

Потом прибыл знакомый нам инспектор, выслушал наш незатейливый рассказ, поговорил со своими коллегами, и нас отпустили на волю. Так сказать, на свободу с чистой совестью.

- И с тобой всегда так? – спросила вдруг Люцина нормальным голосом, без колкости и яда, - перестрелка, задержание?

- Это её нормальное состояние, - засмеялась Беата, - любит вводить людей в ступор своим поведением.

- Не придирайся, - отмахнулась я, - пойдёмте в кафе, мне после этой встряски что-то есть захотелось.

- Да, я бы тоже от кофе не отказалась, - кивнула Люцина, и

мы зашли в ближайшее кафе.

Заказали по чашке кофе, виноград, бутерброды и запечённую курицу, и, слегка утолив голод, перешли к своей основной проблеме.

- Что мы имеем? – начала я, - два убийства, ограбленный банк, и пропавшие деньги. Но мне что-то мешает.

- В смысле? – не поняла Беата.

- У меня часто подобное чувство возникает, - вздохнула я, - потом всё уляжется, мозаика сложится, а пока я в задумчивости. Это мелкие кусочки фактов, несостыковок, когда их перевалит, я соберу свою преступную мозаику.

- Преступная мозаика, - восхитилась Люцина, - ты, я посмотрю, большой оригинал! – и она, помолчав, вздохнула, - спасибо, что спасла мне жизнь. Выходит, я в тебе ошиблась.

- И ещё как, - кивнула я, - но хорошо, что признала это. Беата, - повернулась я к подруге, - кто мать сестёр Павляковских?

- Она в Польше живёт, - осторожно ответила подруга, - работает в физико-ядерном институте.

- Она мне нужна, - деловым тоном сказала я, - не бойся, не буду пугать её, только осторожно допрошу. А ты выясни, знает ли она о смерти дочери. Не хочу преподносить ей эту новость, и разговор тогда буду строить соответственно.

- Позвоню ей вечером, - кивнула Беата, а Люцина, которая сидела лицом к дверям, вдруг окаменела.

- Что случилось? – испугалась Беата, а Люцина целиком заглотила гроздь винограда вместе с косточками и кисточками.

- Вот это мужчина! – выдохнула она, - настоящий мачо! Пират! Я умираю!

- Уймись! – фыркнула Беата, - ты замужем!

- Плевать! Я такого никогда не видела! Наверное, киноактёр! Ой, он идёт к нам!

Я машинально повернула голову, и передо мной тут же появилась синяя, полураспустившаяся роза, и Дима, а это был он, чмокнул меня в щёку.

- Привет, моя карамелька, - сказал он, а я взяла цветок и украдкой посмотрела на побледневшую Люцину.

- Что ты тут делаешь? – строго спросила я, - я тебя просила только узнать об алиби! Зачем приехал?

- В отличие от тебя, прилетел, - усмехнулся он, садясь рядом с

нами, - думаешь, я упущу такой шанс: к тебе поприставать, а заодно и твоему мужу нервы потрепать своим присутствием.

- Да, злодей ты ещё тот, - кивнула я.

- Девушка, - окликнул Дима официантку и заказал чашку кофе и пару бутербродов, а потом посмотрел на нас, - ну, рассказывайте, могу помочь.

- Чем!? – сдавленно фыркала Беата, а Люцина в это время проглотила кусок курицы вместе с костью, а я искренне порадовалась, что кости не трубчатые. На её счастье мы заказали грудку, а не ножки.

- Связями, милая, связями, - елейным голосом проговорил Дима, с интересом поглядывая на Люцину, которая в это время усиленно хрустела костями, - я вам любую информацию достану, как нечего делать. Слушайте, а что с вашей подругой? Почему она кости грызёт?

- Она до сих пор под впечатлением после задержания, - улыбнулась я, а Люцина съела ещё порцию винограда с посторонними предметами.

Я всерьёз стала опасаться за её желудок, а Беата оказалась менее тактичной.

- Люца, уймись! Ты замужем! Хватит кости грызть! – рявкнула она, - а ты прекращай всех подряд в ступор вводить! – кивнула

она Диме.

- Мило, - засмеялся мой любимый мачо, а Люцина выплюнула кость и свирепо посмотрела на подругу.

- Ты просто образец такта! – буркнула она, а Дима окинул её оценивающим взглядом.

- У них любовь, - кивнула на нас Беата, - перестань хлопать глазами.

- Офигела? – по-детски воскликнула я, - какая любовь?

- Страстная и горячая, - хмыкнула Дима, - а ничего, симпатичная, - выдал он, продолжая разглядывать Люцину, - особо впечатлительных могу поматросить.

- Дурак! – бросила я в пространство, - говори, что выяснил.