Джентльмен Джоул и Красная Королева

Выражение лица Блеза стало еще более сконфуженным. Женщины, которым он обеим в сыновья годился, переглянулись и не стали его просвещать.

– Добавь эти снимки, – распорядилась Корделия Блезу, – но акцент сделай на расчете взрывотехников и той отличной работе, которую они проделали, чтобы нейтрализовать критическую ситуацию и взять все под контроль. «Боеготовность сергиярских войск, да, она как всегда на высоте!» – ну и все в том же духе.

– Но ведь ни один из тлеющих фрагментов не упал к ним на подмостки.

– И слава богу. Пошевеливайся, Блез.

Он усмехнулся и сделал нужные заметки.

– А когда у тебя будет время, – добавила Корделия, – собери все, какие сможешь, необработанные снимки облака шаров – до, во время и после инцидента – и отошли их доктору Гамелину в Университет. Он вчера от меня просто не отставал – они совершенно точно раньше не наблюдали подобный феномен. И он был очень взволнован. У него есть какая-то теория касательно того, почему во время грозы шары всегда прибиваются к земле, и он прикидывает, нельзя ли их использовать для предсказания атмосферных явлений. Не такой он человек, чтобы упустить возможность естественного эксперимента, – с одобрением признала она.

Вот на эскобарских студентов, которых профессор привел с собой, это событие произвело куда более сильное впечатление, и их пришлось убеждать, что такое на Сергияре случается отнюдь не каждый день. «Видели бы они наши землетрясения! Экосистема Сергияра – не для слабаков».

Хотя самым опасным видом животной жизни на планете был некий агрессивный подвид шимпанзе. И это явно стоит подчеркнуть.

Корделия уселась за стол разбирать накопившуюся утреннюю корреспонденцию. Прочитав три письма, на четвертом она почувствовала, как настроение портится: «Плас-Дан» с бесхитростной надеждой, что его предложение не завернут, настаивал на ответе. «Эй, народ, неужели никто из вас не знаком с теорией игр?» Провалившись на Дилемме заключенного, иными словами, надув своего партнера, можно рассчитывать на выигрыш, только если в твоей игре всего один раунд. А жизнь вообще не делится на отдельные раунды, это непрерывный процесс. И тут не получится оправдаться, что, мол, это для них слишком сложные материи, ведь производственный процесс на их же собственном заводе организован по тому же принципу. Увы, Корделия имела дело с управляющими компании, а не с ее инженерами.

Но Гридграду необходимы строительные материалы… поэтому Корделия позволила себе слегка зарычать, отложила письмо в сторону, чтобы хоть немного спустить пар. Правда слишком надолго она его откладывать все равно не сможет.

Неожиданно и очень кстати ее работу прервал звонок Иви из приемной – сопровождаемый условным сигналом, обозначавшим, что выбор остается за Корделией:

– Миледи вице-королева? Здесь атташе гем Сорен из цетагандийского консульства, он хочет вас видеть. Ему не назначено, но, кажется, он считает, что дело срочное.

Хм. Пожалуй, это скорее некстати. Она пока не знала, какой именно кризис разразился в цетагандийском консульстве после вчерашнего арт-скандала: до сих пор от них не было слышно ни звука. Но, пожалуй, будет полезно это выяснить.

– Скажи ему, пусть заходит.

Гем Сорен был умыт и одет в чистое, однако похоже, что сегодня ночью поспать ему не удалось. Нос у него распух, лицо было покрыто синяками и, что любопытно, на нем отсутствовала цветная клановая наклейка. Перед письменным столом Корделии он вытянулся в струнку с сокрушенным видом провинившегося солдата, ожидающего дисциплинарного взыскания.

– Вице-королева Форкосиган, я здесь, чтобы просить… нет, чтобы умолять вас предоставить мне политическое убежище на Сергияре.

Корделии заморгала и осторожно уточнила:

– И… по какой же причине?

– Мой консул очень на меня сердит. Он настаивает, что не давал разрешения на установку моего Парка ощущений. Хотя, по сути, он мне его не запрещал. Теперь меня должны следующим же рейсом отослать домой, а там – почти наверняка уволить из дипкорпуса. У меня не будет больше никакого будущего, не считая участия в нашем семейном бизнесе. – Судя по его тону, эта судьба выглядела горше если не смерти, то серьезных травм с госпитализацией. – Все, что меня ждет – это бесчестье!

Корделии, прожившей на свете намного дольше этого мальчика, пришлось напрячь память. Ну да, когда в молодости жизнь огорошивает тебя первой неудачей, та кажется огромной. Но, пережив с десяток бед, ты просто отправляешь очередное несчастье взять номерок и встать в очередь. Однако она подозревала, что в своем нынешнем расстроенном состоянии гем Сорен этой мысли не оценит.

– Убежище – это крайняя мера. Начнем с того, что вам придется отказаться от гражданства. Разве вы не можете просто добиться статуса иммигранта по обычным каналам?

– Я понимаю обязательства, налагаемые законом, вице-королева. Но меня должны отправить с Сергияра сегодня же вечером. И я уже не смогу вернуться. Семья никогда не даст мне на это денег.