Джентльмен-капитан

— Представляете, что станут делать в Уайтхолле и в Лондоне, когда наша маленькая задумка осуществится, Мэтью Квинтон? С политикой вы знакомы лучше меня. Мы преуспеем, и из западной части Шотландии вырежут католическое государство под защитой голландских пушек. — Она наклонилась ближе, и я почувствовал её дыхание на своём ухе. — Подумайте об унижении, о бесчестье. Король Стюарт неспособен сохранить в целости даже унаследованное им Шотландское королевство? Старые пуритане, служившие Кромвелю, и многие другие поднимутся против него. Это будет великое воинство, Мэтью. Все те, кто видят в короле похотливого профана, а я слышала, что это бо́льшая часть населения Англии. Они выгонят его обратно за море, Мэтью, или пошлют на плаху, подобно отцу.

Я знал, что в её словах кроется правда. Я чувствовал это нутром, как понимал и разумом. Но мой отец сражался и погиб за короля Стюарта, слабого, неумелого, но всё же короля. Возможно, настало время и мне поступить так же. Да! В этот миг я понял, что буду биться за своего короля до последнего вздоха, как сделал и отец. Что ещё мне оставалось? Это был мой долг, смысл моего существования и Богом данная почётная обязанность. Это моя семья и моя жизнь. У меня не было выбора. И всё же в тот миг я сделал выбор.

Я глотнул вина и посмотрел прямо в пылающие зелёные очи Нив Макдональд. Пришло время начать бой, пришло время подняться, наконец, против неё и против всей мощи этого страшного заговора.

— Так вот во что заставил вас поверить капитан Джадж, миледи?

Она отступила назад, широко распахнув глаза и приоткрыв рот.

— Теперь я достаточно осведомлён о вас, леди Нив? — Я встал во весь рост, и немалый, каким наделила меня кровь Квинтонов. — О да, мне известно, что Годсгифт Джадж — предатель. Но одно мешало мне поверить в это, и даже ваша история о возрождении Королевства островов этого не объясняет. Каким бы низким отступником ни был Годсгифт Джадж, миледи, он не папист. Пусть он остался в душе республиканцем и фанатиком, обманувшим всех нарядами и лестью. Но такой человек не станет помогать вашему дяде–кардиналу и заключать сделку с его другом Папой, чтобы воздвигнуть папистское государство в этих землях.

Наступил момент абсолютной тишины. Затем графиня смерила меня ровным спокойным взглядом. Когда она заговорила, голос её был тих, но полон силы.

— Какой человек не станет искать королевства для собственного сына?

Глава 20

Для собственного сына.

Волна тошноты смыла все чувства куда–то в глубину живота. Я потянулся к подлокотнику кресла, нащупал его со второй попытки и сел. Передо мной стояла леди Макдональд, одновременно и самая желанная из всех, кого я когда–либо знал, и самая вероломная.

Она кратко поведала мне о своём безнадёжном браке, и я слушал её рассказ — не враждебный и не торжествующий. Сир Коллум Макдональд из Ардверрана обходился с ней грубо. Сначала такое случалось лишь изредка. Но время шло, и поводом для его ярости стала её неспособность дать мужу наследника. Самый древний, самый достойный род дворянской Шотландии угасает по её вине, твердил он. Его жестокая месть принимала разные формы, моральные и физические. Графиня всё это терпела. Она была так молода и полна надежд, когда прибыла в Ардверран. Она думала, что сумеет изменить мужа, или, быть может, подарит ему ребёнка, внезапно став почитаемой матерью наследника рода Макдональдов. Но после многих лет, омрачённых бесплодием, жестокостью и насилием, она пришла к пониманию, что жизнь супруги Макдональда навек останется невыносимой.

А потом началось восстание Гленкейрна против Кромвеля, и Макдональд отправился на юг Шотландии, воевать. Спустя всего несколько дней по морю для противодействия тому же восстанию в Ардверран прибыла английская военно–морская эскадра, и капитан–англичанин явился в замок засвидетельствовать своё почтение. Под внешним щегольством Годсгифт Джадж был человеком надёжным, внимательным и добросердечным. Он отразил ответное нападение Кэмпбелла, он защищал и успокаивал леди Нив. Связь между ними росла и крепла — морской капитан–пуританин и католичка–графиня, заброшенные судьбой в замок на краю света. Она не знала, была ли это любовь — по крайней мере, так она утверждала. Но эти двое остались вдали от дома, в таком месте, где против обоих действовали враждебные силы, и этого оказалось достаточно. А вскоре появилось и доказательство, что вина за неспособность леди Нив зачать наследника Ардверрана лежит полностью на её муже.