Джентльмены и игроки

На заседании Грахфогель не появился. Все остальные пришли, и это окончательно убедило меня в том, что мой коллега заболел. Джерри никогда не пропускает заседаний кафедры, любит обучение без отрыва от производства, с энтузиазмом поет на общешкольных собраниях и всегда готовится к урокам. А сегодня его не было, и, когда я спросил об этом доктора Дивайна, он посмотрел на меня таким ледяным взглядом, что я тут же пожалел о своем вопросе. Наверное, все еще обижается из-за старого кабинета, и все же в его голосе прозвучало не просто недовольство; и на заседании я мрачно размышлял, чем мог рассердить этого старого идиота. В это трудно поверить, но он мне даже нравится, несмотря на свои костюмы и все прочее; он – одна из немногих констант в переменчивом мире, а их так не хватает.

Итак, заседание все тянулось; Грушинг и Скунс спорили о преимуществах разных экзаменационных комиссий, доктор Дивайн являл собою образец холодности и достоинства, Китти странным образом потускнела, Изабель полировала ногти, Джефф и Пенни внимали, словно Близняшки Бобси[42], а Диана Дерзи наблюдала за происходящим так, словно заседание кафедры – увлекательнейшее зрелище на свете.

Когда заседание кончилось, уже стемнело и Школа была пуста. Даже уборщики ушли. Оставался только Джимми, который медленно и тщательно водил электрополотером по паркету Нижнего коридора.

– До свиданья, хозяин, – сказал он мне, когда я с ним поравнялся. – Вот и еще один сделан.

– Нужно, чтобы с тебя сняли часть работы, – заметил я. После увольнения Дуббса Джимми выполнял все обязанности смотрителя, а это нелегкая задача. – Когда новый приступает к работе?

– Через две недели, – ответил Джимми, улыбаясь до ушей. – Шаттлуорт его звать. Болеет за «Эвертон»[43]. Ну да мы все равно поладим.

Я улыбнулся.

– Тебе эта работа не слишком нравилась.

– Нет, хозяин. – Джимми покачал головой. – Больно маетно.

Когда я дошел до школьной парковки, полил сильный дождь. Лига Наций уже отъехала. У Эрика машины вообще нет – у него плохое зрение, и, кроме того, он живет в двух шагах от Школы. Грушинг и Китти остались в кабинете, просматривая какие-то бумаги, – с тех пор, как жена Грушинга заболела, он все больше и больше нуждается в Китти. Изабель Тапи подправляла макияж – бог его знает, сколько времени на это уйдет, а доктор Дивайн уж точно не подвезет меня.

– Мисс Дерзи, может, вы…

– Конечно. Залезайте.

Я поблагодарил ее и уселся на переднее сиденье маленького «корсо». Я заметил, что машина, как и письменный стол, часто отражает внутренний мир владельца. У Грушинга – полный бардак. У Нэйшнов на бампере красуется наклейка «НЕ СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ, СЛЕДУЙ ЗА ИИСУСОМ». У Изабель на приборной доске – игрушечный медвежонок-оберег.

Машина Дианы, напротив, аккуратная, чистая и практичная. Никаких милых игрушек или забавных слоганов. Мне это нравится: признак упорядоченного ума. Будь у меня автомобиль, он был бы похож на пятьдесят девятую – сплошь дубовые панели и пыльные паучники.

Я так и сказал мисс Дерзи, и она рассмеялась.

– Мне это в голову не приходило. – Она свернула на главную дорогу. – Как собаки и хозяева.

– Или учитель и его кофейная кружка.

– Правда?

Видимо, мисс Дерзи никогда этого не замечала. Сама она пила из казенной кружки (белой с голубой полоской), их выдавали на кухне. У нее было на удивление мало причуд, свойственных молодым женщинам (предположительно, поскольку материала для сравнения у меня не слишком много), но это – часть ее очарования. Мне показалось, что она может сойтись с юным Кином – тоже на редкость хладнокровным для новичка, – но, когда я спросил, как она ладит с другими новенькими, мисс Дерзи лишь пожала плечами.

– Слишком деловые? – предположил я.

– Не в моем вкусе. Водят машину в пьяном виде, да еще с мальчиками. Глупо.

Что ж, с этим покончено: придурок Пуст здорово подпортил себе репутацию дурацкой выходкой в городе. Изи – очередной одноразовый Костюм; Тишенс того и гляди подаст заявление об уходе.

– А что вы думаете о Кине?

– Я почти не разговаривала с ним.

– А следовало бы. Он из местных. У меня такое ощущение, что он может оказаться в вашем вкусе.

Я говорил вам, что становлюсь сентиментальным. Это в общем-то не в моем характере, но мисс Дерзи каким-то образом пробуждает во мне этот настрой. Дракон-практикант, если мне вообще доводилось с таким сталкиваться (хотя и симпатичнее большинства Драконов, которых я видал), и нетрудно представить, какой она будет через тридцать или сорок лет – этакая Маргарет Рутерфорд из «Лучших дней жизни»[44], разве что постройнее, но с таким же неиссякаемым чувством юмора.

Очень уж легко засасывает «Сент-Освальд», здесь – другие законы. Один из них – Время, которое течет намного быстрее, чем во внешнем мире. Посмотрите на меня: скоро «сотня», но, когда я смотрю в зеркало, я вижу того же мальчишку, которым всегда и был, – теперь уже поседевшего, с мешками под глазами и явными, слегка потускневшими замашками классного хохмача.