Джентльмены-мошенники

– Не будет ли у вас огоньку? – поинтересовался тайный агент, похлопав по плечу трудягу, как раз загружавшего ковш грязи в свою вместительную тележку. – Вы, похоже, здесь единственный человек с толикой вкуса, – пошутил он. – У нас с вами пара общих пороков. Мои друзья… ангелы бледные.

Курильщик с вялым любопытством посмотрел на всех четверых. Он порылся в карманах, но ничего не нашел, поэтому с фамильярностью, допустимой среди своих, предложил агенту прикурить прямо от трубки, чем тот с благодарностью и воспользовался.

– Какой необыкновенный субъект! – отметил тайный агент. – Вы заметили, что он в резиновых перчатках? Не удивлюсь, если по праздникам он даже делает маникюр!

По правде сказать, этот субъект не ограничивался праздниками. У него был лучший маникюр во всем штате.

– Также, – машинально заметил профессиональный охотник за ворами, – у его лошади небольшая припухлость на левой задней ноге, а на копытах выжжено “246”.

– У вас, наверное, очень интересная жизнь, – вежливо отметил канадец, которому в первый раз в жизни повезло повстречать настоящего тайного агента.

– У нее есть свои недостатки, – ответил тот, ухмыльнувшись с сигарой в зубах. – Стоит обзавестись дурацкой привычкой подмечать детали, и в итоге под вечер голова так забита всякой ерундой, что невозможно уснуть.

Прошел час, но ни Пайн-стрит, ни окно, служившее входом, и виду не подавали, что скоро войдут в историю криминального мира. Когда пробило пять, высотки исторгли весь свой муравейник сотрудников. В это время года, когда не темнеет до ужина и у всей армии клерков есть несколько часов на развлечения, Уолл-стрит пустеет быстро. Уже пятнадцать минут спустя от водоворота людей, захлестнувшего тротуары, остался тонкий ручеек.

Уличный торговец, обслуживающий в основном мальчишек-посыльных и уличных брокеров, сидел на своей тележке и пересчитывал товар; водяная крыса, действительно не снимавший резиновых перчаток, все еще трудился над канализационным люком; сын солнечной Италии с иммиграционными бумагами в кармане подметал улицы, напевая Miserere с чрезмерными аподжатурами на предпредпоследней ноте.

Мимо прошел полицейский, затем еще один. По улице, точно колесница Джаггернаута, прокатилась запряженная десятью парами лошадей подвода с колесами огромными, как карусели; она тащила шестидесятитонную балку к новостройке “Эквитабл” за углом.

Можно было сфотографировать этот момент – да хоть бы это и сделал тот самый наблюдательный тайный агент, – и все равно очевидное объяснение происходящему не бросилось бы в глаза. Действо было в разгаре. Когда все подошло к концу, наступили шесть часов, как всегда отмеченные далеким перезвоном колоколен.

Услышав звонок, сотрудник на седьмом этаже Пробирной палаты внезапно прекратил работу и повернулся к распределительному щиту у западной стены. Он поспешно бросился через комнату и замер, потирая глаза, у смотрового окна.

Минуту спустя в двух милях от Пробирной палаты облаченный в ливрею мальчик-слуга с серебряным подносом в руках шествовал по коридорам гостиницы “Холланд-Хаус”, уныло завывая:

– Мистер Гамильтон! Мистер Гамильтон!

– Это вас разыскивают, – сказал бдительный тайный агент главному химику. – Мы здесь!

– Телефон, сэр, – шестнадцатый номер!

Он проводил молодого химика к телефонной кабине.

– Да, это Гамильтон. Кто говорит? Джексон? Что у вас с голосом? Говорите поближе к трубке, совсем не слышу – что вы говорите, что пустое?

Молодой ученый оцепенело уставился на узкую стенку телефонной кабины. В его голосе появились властные нотки:

– Кто это? Откуда вы говорите? Что за глупые шутки?

Он прижал трубку к уху, его сердце пыталось вырваться из груди.

– Пуст?! Резервуар пуст?! Вы… вы с ума сошли!

Судя по всему, его собеседник окончательно утратил связность речи.

– Джексон! – резко вскричал Гамильтон. – Вы врете! У вас галлюцинации! Понимаете?

Он подождал ответа, но из трубки донесся только сдавленный всхлип.

– Джексон! – вскричал он. – Слушайте меня! Идите к резервуару! Потом вернитесь и скажите, что вы там видите!.. Мальчик! – рявкнул он через приоткрытую дверь кабины. К ней немедленно бросилась дюжина посыльных. – Немедленно позовите ко мне мистера Уитакера. Он сидит на оттоманке в курительном салоне, у него рыжие усы.

Когда тайный агент Уитакер сунул голову в дверь, они с Гамильтоном чуть не столкнулись. По лицу Гамильтона агент понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее, и, когда тот бросился прочь, Уитакер последовал за ним. По пути они перехватили Бэнкса, директора.

Канадца бросили – он так и остался сидеть один, разинув рот. Чудесный ужин на четверых, который они уже заказали, отменился. Трое чиновников проехали на такси полдюжины кварталов, пока почетный гость из Канады окончательно переварил последние слова, брошенные ему побледневшим химиком: происходит что-то важное, и это что-то его не касается.