Джентльмены против игроков

– И на том спасибо, – усмехнулся Драммонд. – А как насчет слуг?

– Они много лет служат его светлости. К тому же трудно представить, что это письмо написал кто-то из них. Это означало бы, что лорд Серл сам проявил неосторожность, иначе они не смогли бы ничего узнать.

– И все-таки кто-то проговорился, – заметил Драммонд. – И учитывая все то, что ты сказал, это должен быть один из вас восьми.

– Лично я уверен, что это сделал сам граф, – сказал Эндрюс. – Неумышленно, конечно. Он из тех, чья храбрость граничит с безрассудством, когда речь идет о его собственной безопасности. Но при этом он готов сегодня вечером подчиниться некоторым мерам предосторожности, нравятся они ему или нет.

– Это тоже страшная тайна? – спросил Драммонд.

– Только не от тебя, – ответил Эндрюс. – Хотя мне и не хотелось бы, чтобы ты рассказал кому-то еще. Он не будет ночевать в той комнате, которую занимает сейчас. Он переоденется к ужину, но когда отправится спать, в комнате перегорят пробки. Или же лорд Серл объяснит ему все прямо. Граф перейдет в детскую, и один из моих людей всю ночь будет дежурить у его двери. А я займу комнату графа, и тогда мы, возможно, что-нибудь узнаем.

– Похоже, ты относишься к этому со всей серьезностью.

– Конечно. Но, в любом случае, я тоже буду осторожен. Думаю, что моя идея, при всей своей простоте, обеспечит максимальную надежность при минимуме неудобств. Если угроза придет снаружи, то о ней позабочусь я, если изнутри, то у нее на дороге окажется один из моих людей.

– А что должны делать мы?

– Держите глаза открытыми весь вечер и отмечайте все, что покажется подозрительным. Если я вам понадоблюсь, то ищите меня в одной из гостиных. Если фраза «оружие не поможет» подразумевает, что они применят грубую силу, вам не нужно объяснять, что делать, – добавил он с усмешкой и поднялся из-за стола. – Нет, спасибо, второй не надо. Я должен проверить, что делают мои мирмидонцы5. Надеюсь, мы еще увидимся.

– Так вот почему нас удостоили такой чести, – сказал Драммонд, как только за инспектором закрылась дверь. – Я надеялся, что им понадобилась моя консультация по важным государственным вопросам, но жизнь полна разочарований. Однако, раз уж мы должны проявить ловкость Шерлока Холмса, нам потребуется еще пиво. А потом придется ковылять назад. Но вот что мне непонятно, – продолжил он, когда перед ним поставили новую кружку с пивом. – Почему автор этого послания изъясняется намеками? Почему этот диккенс, взяв на себя труд написать письмо, не сказал больше? Может, он сам толком ничего не знал или его беспокоило что-то другое?

– Вот потому-то я и решил, что это розыгрыш, – заметил Элджи.

– Ты все врешь, старый плут, – невозмутимо ответил Драммонд. – Ты даже не думал об этом, пока я не сказал. А теперь допивай свое пиво и вытри подбородок. Тебе нужно вернуться и сменить манишку. И ради всего святого, не рассказывай старине Динару о своих французских похождениях, иначе принятые Эндрюсом предосторожности окажутся напрасными. Хотя должен признать, – зловеще добавил он, – что такая смерть была бы милосердным избавлением от необходимости выслушать твой рассказ.

Трудно было вообразить другое место, столь же мало подходящее для мыслей о насилии и убийствах, как замок Оксшотт тем вечером. Ужин накрыли в большом банкетном зале, а угощение делало честь даже знаменитому шеф-повару лорда Серла, да и разговоры за столом текли на удивление свободно. Дипломатам понадобилось время, чтобы осознать причину, по которой на ужине присутствовали Драммонд и Элджи. По общему молчаливому согласию, никто не позволял себе никаких намеков на письмо тревожного содержания. Граф, похоже, принял Элджи за умственно отсталого родственника – этакий скелет в семейном шкафу, а Драммонда – за хранителя этой тайны. Однако все вышесказанное не помешало французу отпустить два-три замечания, за которые на Флит-стрит уплатили бы не одну тысячу. Метерен не многим уступал Динару в откровенности.

Женщин за столом не было, и никаких других гостей также не приглашали. По ходу ужина Драммонда так захватили проблески маленьких человеческих слабостей, обычно тщательно скрываемых людьми, стоящими у руля государства, что он едва не забыл, зачем здесь находится. Но задернутые якобы для защиты от комаров портьеры и неподвижные силуэты за ними по обеим сторонам открытого окна вернули его к реальности. Эти были силуэты двух сотрудников Эндрюса, и еще двое стояли за дверями.

Драммонд сидел между бельгийским министром и Марком Стэдменом, который, похоже, полностью избавился от утренней неприязни к нему.

– Я и представить себе не мог, капитан Драммонд, – произнес Стэдмен за портвейном, – что вы настолько дружны с лордом Серлом.

– Я бы так не сказал, – улыбнулся Драммонд. – Просто мы с его сыном, который женат на моей кузине, вместе были в Сандхерсте6, а старик пару раз приглашал меня пропустить по глоточку. И теперь маленький Билли зовет меня дядей.

– В самом деле? А я поначалу принял вас за неофициального телохранителя, нанятого для нашего гостя.