Джентльмены

Затем настала пора выбирать костюмы для «конфирмации». Генри достал темную фланелевую вещицу, а я — черную магическую и дополнил ее удавкой из коллекции Генри, добившись неплохого эффекта.

Генри постановил, что мы отправимся в «Балдакинен». По его мнению, это было неплохое место. Я не знал, каковы наши шансы, но Генри уверял, что проблем не будет.

— В Колонном зале умные, опытные девчонки. Они любого возьмут в оборот. Не волнуйся.

Мы поехали на метро к Центральному вокзалу, дошли по улице Васагатан до площади Норра Банторгет и вовремя оказались в «Балдакинен». Мне не стоило волноваться, уверял Генри — я и не волновался. Мы были в отличной форме, ноги так и рвались на танцпол, едва заслышав ритм.

Нам достался неплохой столик посреди толпы, и мы заказали виски.

— Мы это заслужили, Класа, — сказал Генри, закуривая — его жесты были преувеличенно элегантны. — Итог хорошей трудовой недели.

— Я славно поработал, — согласился я. — Минимум двадцать пять страниц.

— У меня тоже неплохо идет, — отозвался Генри. — Удачно ты ко мне переехал, правда? Все как по маслу.

— Конечно, — снова согласился я. — Мне никогда так хорошо не жилось.

— Осторожней, малыш! — Генри вдруг слегка пнул меня под столом. — Скоро белый танец. Тебя пригласит черноволосая дама лет сорока в голубом платье «чарльстон».

— С ума сошел!

— Не оборачивайся, — сказал Генри. — Ни за что не оборачивайся. Она выследила тебя, как овечку. Ты ее добыча. Скоро она вонзит в тебя свои когти. Обещаю! Спорим на пятьдесят крон.

— Отлично! — согласился я. — По рукам.

— Настоящая красотка, вот увидишь.

Мы чокнулись виски и огляделись по сторонам.

— Вот черт, гляди-ка. Похоже, тебе повезло. Она уже отшила какого-то жирного бухгалтера. Только тебя и поджидает! Что, интересно, достанется мне. Я слишком стар, чтобы надеяться на белый танец.

Меня одолело любопытство, и мне пришлось притвориться, что у меня затекла шея, чтобы увидеть даму в голубом платье чарльстон. Она и вправду бросила на меня пронзительный темный взгляд — и действительно была очень элегантна. Дама улыбнулась мне, а Генри снова поддел меня под столом.

— Пятьдесят крон! — самодовольно пробормотал он.

Оркестр выдавал ровные и уверенные такты, народ радостно скакал по танцполу. Я немного нервничал, потому что довольно давно не танцевал. Генри включил радар, исследуя дам в зале. Выбор был невелик — привлекательных девушек уже застолбили напористые коммерсанты в клетчатых пиджаках и галстуках, завязанных такими огромными узлами, что казалось, будто каждый прижал подбородком огромную булку.

Я и не понял, когда наступил белый танец. Лишь почувствовав прикосновение к своему плечу, я обернулся и увидел черноволосую даму в голубом платье чарльстон.

— Потанцуем? — только и произнесла она.

— Если смогу, — ответил я, чувствуя, как назойливая нога Генри снова пинает меня под столом. — Надеюсь, танец действительно медленный.

К счастью, оркестр заиграл протяжную песню про «любовь — сердца кровь», солист пел, как водится, в нос, картавя и утрируя открытые гласные в самые драматические моменты. Похоже, все солисты популярных групп пели на каком-то особом уродливом диалекте шведского, который культивировался в хит-парадах танцевальной музыки. Я не мог удержаться от смеха, слыша эти картавые «р» и уродливые «э», и моя партнерша, разумеется, поинтересовалась, над чем это я смеюсь. Я объяснил, но она не разделила моего веселья.

Танец в любом случае удался. Мы синхронно скользили по танцполу, умудрившись не задеть ни одного из крепких бычков, которые перетаптывались с боку на бок, окликая друг дружку.

Даму звали Беттан, мы протанцевали пять номеров подряд и, усталые и потные, вернулись на свои места. Генри, очевидно, отправился на охоту. Я предложил Беттан присесть за наш столик, и она согласилась. Мы поговорили о том, о сем, и Беттан оказалась весьма приятной женщиной. Воспитывая в одиночку двоих детей, она жила на улице Далагатан. Недалеко отсюда, пояснила она.

Генри вскоре вернулся. Он играл в рулетку, кое-что выиграл и хотел немедленно угостить нас шикарными коктейлями. Генри очень вежливо представился Беттан, щелкнув каблуками и поцеловав ручку. Дама согласилась: джин-фиц.

Как истинный джентльмен, Генри немедленно завел беседу с Беттан. Он задавал множество вопросов, не будучи при этом нетактичным или навязчивым. Беттан также явно симпатизировала Генри. Мы изумительно провели вечер. Беттан танцевала с нами обоими — она обожала танцевать, — и довела нас, здоровых боксеров, до полного изнеможения.

Позже вечером Генри также нашел спутницу осенней ночи — мы не разглядели ее толком, — и я уловил тягу. Беттан не прибегала к иносказаниям, намекам и застенчивым фразам о постели и сладких снах. Она рубила сплеча:

— Ты ведь пойдешь ко мне домой? — Это прозвучало так, словно отказ был бы совершенно немыслимым унижением.

— Конечно, — отозвался я. — Только Генри скажу.

Мой друг танцевал, тесно прижимая к себе невероятную женщину в платье с блестками. Я крикнул ему в ухо, что мы уходим.

— Понятно, — ответил он, подмигивая. — До завтра.