Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

Дорогая, томная, изысканная, распутная Ли — восхитительная, прекрасная, несравненная Макджордж! Как бы мне хотелось тебя обнять! Как бы я хотел поцеловать тебя и увидеть твои прекрасные ладони, и длинные ноги, и все остальные соблазнительные уголки твоего тела.

Дорогая, я тебя обожаю и не могу дождаться, когда же мы наконец будем жить вместе. Пожалуйста, напиши мне, когда мы поженимся. Что мне подарить твоим родителям, когда я приеду?»

19 марта Джеральд и Александра вернулись в Бутан и остановились в ярко-зеленом бунгало короля Бутана в заповеднике Манас. Оттуда они должны были продолжить свой путь на слонах и надувных лодках. В заповеднике водилось множество самых удивительных животных — буйволы, мангусты, косули, птицы и бабочки всех цветов и размеров. Огромные стаи птиц-носорогов пролетали над рекой в сумерках. Но до сих пор экспедиция не нашла того зверька, ради которого и было затеяно все это предприятие. Карликовых свиней им не встретилось. Возможно, это произошло потому, что они приехали в такое время года, когда свиньи переселяются на холмы и увидеть их становится труднее, чем обычно. 23 марта Джеральд с Александрой вернулись в Шиллонг, столицу Ассама. Здесь время Джеральда было расписано по минутам — он постоянно с кем-то встречался, куда-то мчался, давал интервью и выступал на телевидении.

27 марта они вернулись в Калькутту. По мнению Александры, это было восхитительное путешествие, но судьба карликовой свиньи не прояснилась. Ситуация напоминала попытки поймать вулканических кроликов в Мексике. Это предприятие так и осталось незаконченным, а затем в Индии вспыхнуло восстание, полностью разрушившее планы Даррелла вернуться в Ассам. Прошло почти двадцать лет, прежде чем Джерсийский Фонд смог заняться разведением карликовой свиньи в неволе.

В Калькутте Джеральд не нашел ни одного письма от Ли. После обеда они с Александрой отправились в зоопарк, потом пошли за покупками. «Дж.М.Д. заказал для Ли кольцо и серьги по модели моего перстня с жемчугом и гранатами, — записала Александра в своем дневнике. — Вернулись домой. Обедала в одиночестве. Потом Дж.М.Д. звонил Ли. Он почувствовал, что она не одна».

На следующий день подозрения Джеральда подтвердились. Он получил письмо, написанное Ли еще 14 марта. «Джерри весьма встревожен», — записала в дневнике Александра.

«Мой дорогой Джерри!

Я все еще живу с Линкольном. Хирургическая операция по полному разрыву отношений оказалась слишком болезненной для нас обоих. Мы пытались несколько дней не видеться, но стоило нам встретиться — в университете или у меня в кабинете — как мы начинали плакать. Я знаю, что не смогу жить с ним (и он это знает), но сейчас я не могу отказаться от него. Днем у нас очень много работы, а по вечерам он занимается собственными делами. Но возможность встретиться хоть ненадолго — за ужином и в постели — немного успокаивает нас, дает нам ощущение покоя и умиротворенности …

Я знаю, что ты сейчас испытываешь — тяжело слышать, что девушка, на которой ты собираешься жениться, живет с другим мужчиной. Господи, как я могла так с тобой поступить?! Но ты сделал это для меня.

Не могу дождаться конца мая, когда ты наконец приедешь. Этот этап моей жизни будет закончен, и начнется новая, прекрасная жизнь».

Вскоре Джеральд получил второе письмо от Ли, датированное 21 марта.

«Мой дорогой Джерри,

как бы я хотела сидеть на веранде рядом с тобой и любоваться Брахмапутрой или покачиваться на спине слона! А вместо этого я вынуждена целыми днями сражаться с идиотскими компьютерами, грызя гранит науки!»

Джеральд ответил не сразу. У него было множество дел в Калькутте, он выступал в Британском Совете, в школах и клубах. Но Александра замечала, что он очень встревожен и расстроен письмами Ли. В конце концов его тревога вылилась в жестокую и злую телеграмму, которую он отправил 30 марта.

«Оба письма получил. Твоя смелость в мыслях и поступках меня поражает. Не намерен поддерживать и терпеть твою детскую связь. Вспоминая, о чем мы договорились на Джерси, я считаю, что ты мне лгала. Удивлен, что ты считаешь меня настолько глупым и слабым человеком, чтобы я мог смириться с подобным положением вещей. Я не могу доверять тебе и не вижу оснований для продолжения наших отношений. Больше я не буду тебе писать. Твои слова не изменят моего отношения к твоей глупости. Хочу напомнить тебе старую пословицу о том, что один пирог два раза не съешь. Если ты хочешь быть честной, взрослой женщиной, я предлагаю тебе раз и навсегда определиться в своих намерениях. Я не намерен ждать, пока ты перестанешь быть глупой школьницей. Жаль, что ты оказалась столь недальновидной, чтобы разрушить блестящее будущее ради эфемерного настоящего. Но это твое собственное решение и только твоя ошибка.

Даррелл».

В далекой Северной Каролине Ли получила эту телеграмму и немедленно отправила Джеральду письмо, датированное 31 марта.