Джесси

Гену Аня знала давно – с тех самых пор, когда он с Вокой, – которого она вообще знала с самого детства, стал ходить в церковь. Взрослея, он стал обращать на себя внимание девушек отличной спортивной фигурой, был вежлив, учтив. Потом он перестал бывать в церкви, и кто-то из подруг сказал ей, что Гена болен. Причем, болен серьёзно. Шло время, почему-то она часто вспоминала о нём и, когда вспоминала, молилась. И вот он опять стал ходить в церковь, и был уже не один – рядом с ним, почти всегда, была высокая красивая девушка, и они смотрелись хорошей парой. Но, когда отдыхали на озере, Аня обратила внимание, что девушка, – она уже знала, что её зовут Вика, проводит больше времени с Вокой. Странно, но она почему-то обрадовалась этому… А вечером, когда сидели у костра, вдруг поняла, что ей уже не безразличен этот юноша. И дело было вовсе не в том, что он вытащил её, уже задыхавшуюся, из воды, а совершенно в другом. В чем-то, чему она могла дать лишь самое смутное объяснение. Тогда она постаралась отогнать от себя эти мысли. Но вот уже снова ловит себя на том, что на каждом молодежном собрании ищет его взглядом, и если он не пришел, заметно грустнеет. А сегодня, когда пили кофе, обратила внимание, какие добрые и внимательные у него глаза…

В субботний выходной день Гену вызвали на работу – вышла из строя селекторная связь, а по понедельникам директор завода проводил селекторное совещание с начальниками цехов.

Связисты уже закончили работу и собирали инструмент, когда оператор позвал Гену к телефону.

– Алло, на проводе! – весело сказал он, думая, что звонит, как обычно, Вока или Вика. В трубке некоторое время молчали, затем послышался знакомый до боли в груди голос.

– Гена, здравствуй…

– Марьяна, ты! – Жаром обдало его изнутри.

– Я.

Казалось, всё, что было связано с Марьяной, осталось уже далеко позади и жило в душе лишь как грустное, отягощающее воспоминание. Но лишь только услышал её голос, столь дорогие сердцу его нотки, как в мгновение ока время повернулось вспять, и он вновь ощутил себя счастливым и влюблённым.

– Как же ты меня нашла?

– Позвонила тебе домой. А Людмила Александровна сказала, что тебя вызвали на работу, и дала номер телефона.

– Ты надолго? – спросил он первое, что пришло в голову.

– Сегодня в полночь улетаю.

– Мы можем встретиться?

– Я потому и звоню.

– Тогда через час на прежнем месте.

Гена быстро помылся в душе, переоделся; по дороге купил букет белых роз. Самые противоречивые чувства терзали его. Ему хотелось к ней, и одновременно было страшно – страшно увидеть и опять расстаться. Страшно обрести надежду и вновь её потерять.

Когда подходил к заветной лавочке, Марьяна уже ждала его. Увидев – встала, пошла навстречу. Она была, как и прежде: стройна, изящна; её волосы не были длинными как когда-то, и короткая прическа открывала шею – от этого она казалась еще красивее. Гена почувствовал, как к лицу прилила кровь и слегка закружилась от волнения голова. По её взволнованному лицу было заметно, что она тоже переживает эту встречу. Так они и стояли, глядя друг на друга. Совладав с собой, он вручил ей цветы.

– Ты мало изменился… – произнесла она.

– А ты изменилась. Стала еще красивей!

Она взглянула на него, улыбнулась.

– Извини, что перед тем, как уехать, не попрощалась… Потом жалела, да было уже поздно.

– Наверное, так лучше… Мне бы, например, на месте Антона было бы не совсем приятно, что моя молодая жена прощается со своим бывшим возлюбленным.

– Да ты, оказывается, собственник! – засмеялась она. – Не замечала за тобой такого прежде.

– Порокам, чтобы проявится, нужно время, – с улыбкой сказал он.

Они опять замолчали, понимая, что вступительная часть их встречи закончилась.

– Давай присядем, – предложила она.

Они сели на скамейку. Вика положила букет себе на колени.

– Гена, можно я задам тебе один вопрос?..

– Конечно можно.

– Скажи: ты счастлив?

– Настолько, насколько это возможно.

– Ты что-то не договариваешь.

– Я часто вспоминаю о тебе…

– Я тоже часто вспоминаю о тебе… Хотя и старалась забыть обо всём, что между нами было, но безуспешно. Боже, какая я тогда была дура!.. Гена, почему всё так случилось?! Ведь всё зависело только от нас! Только от нас… Если бы мы захотели, то могли быть вместе, могли быть счастливы!

Она заплакала. Гена сидел и, казалось, сосредоточенно рассматривал носки своих ботинок.

– Марьяна, ты ни в чём не виновата, – наконец сказал он не своим, осевшим голосом. – Если в этом и есть чья-то вина, то только моя. У меня было достаточно времени подумать обо всём, что произошло, и я часто ловлю себя на мысли, что если б было возможно вернуть всё назад, то, наверное, поступил бы иначе. Ну, а сейчас мне остается только одно: жалеть о том, что случилось, и мириться со всем, что есть. Хотя, если честно, это удается с трудом…

Она подняла на него мокрые от слез глаза.

– Прости Гена, что не смогла быть настойчивой, хотя это было в моих силах… Просто, у меня появился другой, более лёгкий выбор, и я его сделала. Подумала, что так будет лучше для нас обоих, но ошиблась. Если бы и я… если бы я тоже могла вернуть всё назад!..