Джевдет-бей и сыновья

— Сам не понимаю, почему заговорил о Гюлер. Надеюсь, ты не думаешь, что я снова начну тот старый спор… А, ну да, ты же ничего не думаешь. Омера эта женщина тоже раздражает. Ну-ка, посмотри на меня! — Перихан снова повернулась, и, увидев, что она по-прежнему улыбается, Рефик окончательно успокоился. — Ты знаешь, что сказал Омер, или, может быть, Мухиттин, об этой женщине?

— Ты завтра уедешь, да?

— Да. А сейчас-то мы куда? — Перихан направлялась к балкону, Рефик шел за ней. — Хорошо, хорошо, посидим с ними. Нехорошо будет выглядеть, если не посидим… Но я еще раз хочу повторить, что говорил очень серьезно.

Подойдя к балконной двери, Рефик увидел адвоката Дженап-бея, целующего руку Ниган-ханым, и неожиданно вскипел:

— Вот еще один фигляр!

— Дорогой, это ведь совершенно безобидный, мирный человек! — рассмеялась Перихан.

Глава 56 СТРАШНЫЙ СУД

«Ну, вот я и в Нишанташи! — пробормотал Омер, выходя из такси. — А вот и сам камень-мишень. Что это на нем написано? Никогда не задумывался». Он перешел через дорогу и посмотрел на дом семейства Ышыкчи. «Окна закрыты, шторы задернуты, ставни захлопнуты… Может, Рефика нет дома? Нет, обещал быть… Какие же чувства вызывает во мне вид этого дома? О чем я думаю? О том, что перешел дорогу. О том, что сейчас замечательное воскресное утро. Пять минут двенадцатого…» Пройдя вдоль садовой ограды, он остановился перед калиткой. «Сейчас звякнет колокольчик, и на улицу выскочит Рефик, с нетерпением ожидающий дружеской беседы. Наверняка сидит сейчас и прислушивается». Омер открыл калитку, колокольчик зазвенел, однако Рефик на пороге не появился. «Да, так о чем же я думаю? Он будет задавать мне вопросы. Что я отвечу? Скажу с печальным видом: „С Назлы у меня не получилось, братец!“ Он удивится и спросит почему». Взойдя на порог, Омер подумал, что никогда не приходил сюда в такое раннее время, при ярком утреннем свете. «Всегда во второй половине дня или к вечеру, играть в покер и…»

Дверь открылась.

— Здравствуй, проходи! Как дела? — приветствовал друга Рефик.

— Хорошо. Дома никого нет?

— Нет. Я позвонил Мухиттину, но он еще не пришел.

Переступив порог, Омер увидел свое отражение в большом зеркале, обрамленном толстой рамой. Раньше, глядя в это зеркало, Омер находил себя даже симпатичнее, чем обычно. Но не сейчас. «Наверное, это потому, что дом пуст и некому мной восхищаться…»

— Проходи… А, решил в зеркало посмотреться?

— Да. Хочу увидеть, как выглядит хозяин поместья и крупный землевладелец.

— Ах вот оно что! Ты теперь надумал стать землевладельцем? Вот к чему все пришло? А как же мечта быть завоевателем?

— Я не надумал. Я стал. Три дня назад собрал всех наследников и отвел к нотариусу. Поместье теперь мое.

— Серьезно? — воскликнул Рефик. — Поздравляю! Да что мы здесь стоим, пойдем в гостиную! Однако какой же из тебя землевладелец? Ведь это понятие не только экономическое, но и культурное. Да… Я полагаю, что на все нужно смотреть в первую очередь с точки зрения культуры. Это я недавно стал так думать, я тебе расскажу… Тебе, правда, мои идеи могут показаться смешными и ненужными…

— Ну почему же, дружище… — пробормотал Омер, входя вслед за Рефиком в гостиную. Увидев, что все кресла покрыты белыми чехлами, а ковры убраны с пола, удивился: — Разве вы с Перихан не остались здесь на лето?

— Остались. А, ты про это? Мама боялась, что кресла пропылятся. Садись. Я уже и чай приготовил.

— А покрепче ничего нет?

— В такой ранний час? Или ты там пил по утрам? Ну, давай, рассказывай, что ты там делал столько времени!

— Да ничего особенного. Сейчас расскажу. О, портрет Джевдет-бея, смотрю, повесили!

— Давно же ты у нас не бывал! Папины фотографии везде развешаны, по всему дому. Тебе не темно? Может, раздвинуть жалюзи?

— Нет, так даже лучше. Похоже на вечер. Самая хорошая атмосфера, чтобы поговорить.

— Чтобы поговорить! — эхом отозвался Рефик, не пытаясь скрыть своего волнения, и ушел за чаем.

Омер встал на ноги и стал ходить из угла в угол. «Да, поговорим! Он узнает, что я делал, о чем думал, сравнит со своими действиями и мыслями, может, что-нибудь ему понравится, и он обрадуется. Как всегда… А у меня, как всегда, будет такой вид, будто я ко всему этому отношусь пренебрежительно… Вина бы хоть выпили, что ли!»

В гостиную вернутся Рефик с самоваром.

— Поесть что-нибудь найдется? — спросил Омер, и Рефик с всегдашней готовностью услужить снова убежал на кухню.

«Я как будто пытаюсь отложить разговор. Еще со школьных лет у меня есть такая манера… Не люблю, когда меня расспрашивают. Неправильно это!» Омер остановился посередине комнаты. «Эх, если бы я только мог заставить сознание замолчать! Кто я такой, спрашивается?.. Ну вот, еще не пил, а уже…» Он уселся в любимое кресло Джевдет-бея и стал ждать, нервно покачивая ногой.

Рефик принес из кухни печенье и сыр. Поняв, должно быть, что Омер сразу принялся грызть печенье просто для того, чтобы не сидеть просто так, сказал:

— Мухиттин должен скоро прийти.

— Чем он сейчас занимается?

— Ты ведь знаешь, что он выпускает журнал? Получил разрешение и…