Джевдет-бей и сыновья

— Друзья, постарайтесь меня понять! Я ведь о чем говорю? О том, что хочу жить полной, насыщенной жизнью! Понимаете? Мы уже десять лет друг друга знаем. Не смотрите на меня так! Я знаю, в этом моем желании есть, может быть, что-то маниакальное. Пусть так. Но я знаю, чего хочу! Нам дана одна жизнь. Давайте задумаемся, как надо ее прожить. Никто об этом не думает! Ты, Мухиттин, хочешь сказать все своими стихами. Достаточно ли этого? Терпеть, писать стихи — и все? Зачем ждать, пока тебя оценят? А ты, Рефик, готов раствориться в семейной обыденности. Я ничего не говорю — пожалуйста! Но постарайтесь понять меня! А то вы на меня так смотрите, что я иногда просто пугаюсь.

— Ну бояться нас, дружище, не надо! — заметил Мухиттин.

— Сколько лет мы уже знаем друг друга! — сказал Омер и подошел к Мухиттин: — Встань, дай мне тебя обнять!

— Ты как пьяный, честное слово, — сказал Мухиттин, однако все же встал. Похоже, он тоже был взволнован. Друзья, улыбнувшись, обнялись и расцеловались.

Рефик тоже почувствовал, что разволновался. Ему захотелось встать и присоединиться к друзьям, но он так и остался сидеть, вспоминая свои недавние слова, думая о Перихан и о том, какой она выглядит в глазах Омера и Мухиттина. Как-то неловко ему было.

— Как в студенческие годы! — провозгласил Омер.

Рефик наконец тоже поднялся на ноги.

— А помните, как однажды на лекции по сопротивлению материалов… — Увидев, что друзья уставились на дверь, он тоже повернулся в ту сторону. — А, папа, это ты…

Джевдет-бей, облаченный в голубую пижаму с белыми полосками и длинный халат, увидев их, тоже удивился и остановился у двери — сначала, должно быть, хотел уйти незамеченным, но потом понял, что не удастся, и обрадовался, что в такой поздний час нашел себе развлечение. Медленными шагами побрел на свое привычное место.

— Добрый вечер, молодые люди, добрый вечер. Что-то мне нынче не спится.

— Мы, наверное, сильно расшумелись? — спросил Омер.

— Нет-нет. Это от старости. И в желудке какая-то тяжесть. Наверное, переел за ужином, — сказал Джевдет-бей и смущенно прибавил: — Красивая у меня пижама?

— Ничего не скажешь, эфенди, очень красивая! — сказал Мухиттин с насмешливым выражением на лице.

— О чем разговариваете? — спросил Джевдет-бей, аккуратно усаживаясь в любимое кресло. — Ну-ка, расскажите!

— О том, что нужно делать в жизни, — ответил Омер.

— Ишь ты! Ну и что же?

— Пока еще точно не решили.

— Да что же может быть проще? Нужно работать, любить, есть, пить, смеяться!

— Но должна же быть в жизни какая-то цель! Мы как раз об этом спорили.

Джевдет-бей приложил ладонь к уху:

— Цель?

— Да, папа, главная задача всей жизни. Об этом они и говорят, — сказал Рефик.

— И пусть себе говорят. — Джевдет-бей даже не пытался казаться вежливым. — А ты такими вопросами голову себе не забивай. Ты женат. Твои цели теперь понятно какие. Семья и работа. Ну а еще о чем вы тут беседовали?

— Я еще говорил о Саит-бее, — вспомнил вдруг Омер. — Вы знали его отца, Недим-пашу. Вроде бы даже ваша свадьба…

— Да-да. Свадьба была в его особняке, — сказал Джевдет-бей слегка раздраженно. — Рефик, не сочти за труд, сходи-ка вниз и принеси мне каких-нибудь фруктов. Очисти апельсин, что ли.

— Мы с Саит-беем познакомились в поезде.

— Оставь ты этого Саита в покое. Ты вот что скажи: работу себе нашел? Ищи быстрее. И хорошую девушку Ты, хвала Аллаху, парень видный, да еще и с отличным образованием. Да, хорошую девушку тебе надо, хорошую девушку… Вот и ответ на твой вопрос. Вот что важно в жизни!

Рефик ушел на кухню.

Глава 7 ПЕРЕД ТЕМ КАК ОТПРАВИТЬСЯ В ПУТЬ

Омер проснулся от послеобеденного сна и посмотрел на часы. «Что-то я заспался! К Назлы опоздаю!» Спустился по лестнице, посмотрел в окно. На улице светило яркое весеннее солнце, и деревья в саду за особняком выглядели теперь другими, радостными. Вдали виднелось море. Мимо Бакыркёя проплывала баржа. «А я уезжаю в Кемах!» — вспомнил Омер. Он окончательно решил отправиться работать на строительстве железной дороги и подписал с одной компанией контракт, согласно которому должен был участвовать в строительстве туннеля между Кемахом и Эрзинджаном. Контракт предусматривал также и то, что Омер должен вложить в дело свой собственный капитал. Денег для этого у него сейчас было достаточно, но потом могло прийтись туго. Поэтому он хотел продать дом, который сдавала тетя Джемиле, участок земли в том же районе и лавку в Капалычарши. Чтобы обсудить эти планы, Омер должен был съездить к Джемиле-ханым.

В гостиной сидел дядя и играл в безик с соседом.

— А, проснулся! — поприветствовал он Омера и сказал соседу: — Согласен удвоить!

Тетя вязала что-то из шерсти и поглядывала время от времени в окно. Она тоже сказала Омеру:

— Проснулся?

— Мне сейчас пора уезжать, — сказал Омер, зевнул и подумал: «Нужно быть внимательным! Нельзя поддаваться этой расслабляющей атмосфере!»

— К Джемиле-ханым собрался? — спросила тетя.

— Да, хочу поговорить с ней о том доме и о земельном участке.