Джихад. Экспансия и закат исламизма

Двадцать лет тому назад написание такой книги было бы невозможным. Сегодня это необходимо. В самом деле, на наших глазах близится к завершению целый исторический цикл: как мы увидим, исламистские движения вступили в фазу заката, который с середины 90-х годов XX века становится еще более стремительным. Понять его причины, оценить его влияние, предсказать возможные последствия — вот ключевая задача на ближайшее будущее для мусульманского мира, который в начале третьего тысячелетия насчитывает более одного миллиарда правоверных, что уже превышает численность католиков. A posteriori,можно констатировать, что эра исламизма — период с начала 70-х годов и до конца XX века — оказалась эрой крупных и драматических потрясений, произошедших в том мире, где она началась с выходом на арену первого поколения, родившегося после обретения независимости. В значительной мере этот период явился отрицанием предыдущей эпохи — эпохи национализма. Сегодня, в 2000 году, идеологическое ослабление исламизма и снижение его мобилизационного потенциала знаменуют собой начало третьей стадии — стадии преодоления. На этом этапе, открывающемся в XXI веке, мусульманский мир, несомненно, окончательно вступит в современность, следуя еще неизвестным нам моделям слияния с западным универсумом — в частности, через эмиграцию и ее последствия, через революцию в области телекоммуникаций и информации. Чтобы лучше представить себе последствия данного процесса, необходимо подвести итог истекшему периоду, понять, каким образом исламизму удалось прийти на смену национализму, сохранив при этом некоторые из его черт. Следует также понять, как и каким образом закат исламизма может, в свою очередь, открыть путь к мусульманской демократии, основы которой закладываются в наши дни.

Движение, теоретически разрабатывавшееся с конца 60-х годов XX века несколькими идеологами (пакистанцем Маудуди, египтянином Кутбом и иранцем Хомейни), укоренится в обществах лишь в последующее десятилетие. По-настоящему исламистская эра начнется после израильско-арабской войны в октябре 1973 года, выигранной Саудовской Аравией и другими странами — экспортерами нефти, когда цена на углеводородное сырье резко подскочит вверх. Первая фаза этой эры — фаза раскачивания — завершится исламской революцией 1979 года. Если хомейнистский Иран будет воплощать собой радикальный полюс, «электризующий» массы и поднимающий обездоленных на борьбу против несправедливого порядка, то саудовская династия — хранительница Святых мест Мекки и Медины — поставит свои несметные богатства на службу консервативной концепции общественных отношений. Эр-Рияд провозгласит моральный ригоризм и во имя его станет финансировать распространение по всему миру групп и партий, которые будут выступать с этих же позиций.

Исламистское движение изначально двойственно — и в этом состоит вся трудность его понимания. В его рядах мы встретим бедную городскую молодежь — плод демографического взрыва в третьем мире и массового обезлюдения сельской местности, — которая впервые в истории получит доступ к начальному образованию. В исламистском движении мы также увидим религиозную буржуазию и средние классы. Отчасти это выходцы из семей базарных торговцев, оттесненных в момент деколонизации на обочину общества военными или династиями, захватившими власть. Эти слои состоят также из врачей, инженеров и бизнесменов, уехавших работать в консервативные нефтедобывающие страны. Быстро обогатившиеся, они оказались вне политической игры. Все эти социальные группы, имевшие разные амбиции и по-разному смотревшие на мир, на протяжении жизни одного поколения будут находить в исламистском политическом языке общее выражение своих фрустраций и несовпадающих чаяний. Соответствующий дискурс станет уделом молодых интеллектуалов, в большинстве своем — недавних выпускников научных и технических факультетов, вдохновленных идеологами 60-х годов.

Таким образом, с конца 70-х годов на политической сцене большинства мусульманских стран уже присутствовали основные действующие лица исламистского движения. Они появились также в том региональном пространстве, где Саудовская Аравия, с одной стороны, и революционный Иран — с другой, вступят в жестокую битву за контроль над смыслом, который они хотели бы придать самому исламизму. Правительства стран, оказавшихся между этими полюсами, — таких как Египет, Пакистан или Малайзия — станут поощрять исламистских активистов, видя в них союзников в борьбе против еще живого социализма, но властям не всегда будет удаваться контролировать динамику проникновения исламистов в народную гущу, свидетельством чему — убийство в Каире в 1981 году группой «Аль-Джихад» президента Садата.