Джилл. Часть 2

— О! Это я начала… — перетянула одеяло на себя Джилл. — Я решила, что наши с Мариной женские шпильки никому не нужно знать. — откровенно заявила она. Однако, заметя, что мэр по-прежнему недоволен, добавила: — Простите меня, я впредь обещаю не использовать имперский в вашем доме. — она учтиво поклонилась.

Мэр снисходительно кивнул и, ещё раз произнеся положенные по случаю слова прощания, чета Стрим удалилась.

Харрисы со свитой уже почти погрузились в машины и уже хотели ехать, как появился мистер Миллер. Он подбежал к Виктору и его жене когда те уже садились в автомобиль.

— Мистер Харрис, леди Джильда, — блондин учтиво поклонился, — я так жаждал попрощаться с вами лично. Хорошо, что успел.

— Что вы хотели? — безразличным тоном поинтересовался Виктор.

— Ну как же! Поблагодарить за самою невероятную ночь в моей жизни! Ваша жена — самая чудесная женщина из всех, что я когда-либо встречал! — радостно заявил блондин. И, видя зарождение гнева на лице Виктора, быстро продолжил: — О! Не подумайте дурного! Во-первых, если бы у нас была связь интимного характера, я никогда не стал бы встречаться с мужем моей пассии. Во-вторых, ваша жена не тот человек, который станет изменять. Поверьте, я знаю. Опыт с дамами у меня большой! Каждую вижу насквозь! — хвастливо заявил он, похоже, совершенно потеряв нить своего повествования.

— С чем вас и поздравляю! — порадовался на него Виктор.

— Так вот, — продолжил Миллер, — и дело тут даже не в красоте, хотя, конечно, леди Джильда вполне ничего, а в характере. С такой женщиной и на охоту можно, и в поход, и на казни с собой брать, и пытки новые придумывать вместе…

— Не! — замотала головой Джилл. — Пытки я не люблю. По мне — так сыворотка правды лучше всяких физических воздействий.

— Сыворотку правды можно обмануть. — с видом знатока заявил Виктор.

— Это не совсем так, — уверено ответила Джилл. — Папа рассказывал, что противостоять сыворотке может ничтожно малый процент людей. Из тысячи лишь один способен на это. И то, подобного результата этот один сможет достичь после не менее пяти лет упорных тренировок. Шанс, что на Холли тебе попадётся именно такой человек, равен нулю.

— Вот! — радостно воскликнул Миллер. — Вот это я и имел в виду! С леди Джильдой можно общаться на любые темы! С ней интересно! Вам очень повезло, мистер Харрис.

— Я знаю. — спокойной сказал Виктор, но по его лицу Джилл поняла, что мужу нравится, что его женой восхищаются другие.

— В общем, — продолжил блондин, — очень рад столь близкому знакомству. И, мистер Харрис, если вам когда-нибудь надоест ваша жена… Дайте знать. Заберу. — так прямо и сказал.

— Всенепременно! — заверил его Виктор и чета Харрисов наконец-то села в машину.

Обратный путь протекал также живо, как и дорога сюда. Джилл и Виктор всё время общались, делились мыслями, смеялись. Как будто заново открывали друг друга.

Следующие дни дома потекли совсем по другому руслу. Удивительно, но Виктор как будто вспомнил, что у него есть жена. И теперь он несколько часов в день уделял на общение с супругой. Вроде и обязанности у него те же, и проблемы правителя никуда не делись, только вот время на Джилл непонятным образом нашлось.

Теперь они много гуляли — погода наладилась, в том смысле, что уже не было того убийственного холода и снег кое-где сошёл. Они прохаживались по верхней площадке, расположенной на главной оборонительной крепостной стене. Иногда посещали близлежащие поселения. Виктор туда ездил по своим делам, но теперь брал жену с собой. Также муж показывал Джилл полюбившиеся ему места в горах. А вот в лес, который находился не так уж и далеко от крепости, они не ходили. Виктор не любил это место и не объяснял почему. А Джилл и не спрашивала. Они проводили теперь много времени вместе — больше ей ничего и не нужно.

Как-то ночью Джилл удобно расположилась рядом с Виктором на его шикарной кровати с балдахином. У них возник некоторый перерыв и они отдыхали, восстанавливали силы. Её голова покоилась на его груди. Он же нежно перебирал пряди её рыжих волос.

— Знаешь, — начал муж, — я так рад, что мы с тобой тогда, в доме мэра, сыграли в эту виртуальную игру. Вышло здорово! А я ведь и забыл, какая ты замечательная, как с тобой хорошо…

— Ага, — отозвалась она, — бросил меня на два месяца одну скучать в замке.

— Ну прости, — он чмокнул её в макушку, — был не прав. Знаешь, я ведь так боялся, что ты начнёшь лезть в политику. Империанки часто такие. Вы вечно хотите всё сделать по-своему, лезете, настаиваете…

— Что за чушь! — возмутилась она. — И кто это тебе такое сказал? Хотя можешь не отвечать. Я и так знаю, кто.

— Я же говорю, был не прав. Сейчас я это понимаю. Мы теперь много с тобой беседуем, я часто рассказываю тебе о своих делах. Но ты вовсе не диктуешь свою волю, не достаёшь советами. Просто выслушиваешь и это мне приятно. Ты совсем не лезешь в политику.