Джина (СИ)

Но вот, в какой-то момент, всё замерло, и Светлов начал камнем падать вниз. Он падал на родной Челябинск, запорошенный снегом. Город, который, будучи подсвеченным фонарями уличного освещения, фарами редких машин и светом, бьющим из окон домов, выглядел точно так же, как на снимках со спутника при быстром увеличении.

Вот Андрей увидел свой дом на улице Дегтярева, который похоже спал и видел сны. Двор не приветствовал возвращение Светлова ни салютами, ни фейерверками, ни радостными криками. Перед домом никого не было, и ничто не напоминало ни про бабку, на которую упал мужик в обличии кота, ни про Настю, которая сначала на своей машине проехалась по толпе, а потом врезалась в машину полицейских.

Крыша дома приближалась неумолимо быстро. Так быстро, что Андрей в какой-то момент подумал, что магические способности Джины ему не помогут, и в этот раз он разобьется в лепешку. От страха его яички сжались, уменьшившись до размера фундука, а глаза, наоборот, расширились до невероятных размеров. Наверное, такими же глаза были у кота, когда он летел с восьмого этажа.

Когда, казалось бы, уже всё, конец неизбежен, сейчас тело превратится в кроваво-красную, бесформенную массу, крыша вдруг стала такой же призрачной и зыбкой, какой в первые минуты знакомства была Джина. Но, несмотря на это, когда Андрей пролетал сквозь девятый этаж, скорость его падения значительно снизилась. Достаточно, чтобы он увидел пьяного соседа сверху, спящего на полу, в луже собственной блевоты, в обнимку с бутылкой водки. Достаточно, чтобы подумать: «А говорил, что спортсмен, поэтому не бухает».

Пол соседской квартиры услужливо расступился, когда Светлов дол-жен был рухнуть на него, и Андрей увидел свою кровать — готовую к употреблению, манящую пахнущей крахмалом простынёй, белоснежным пододеяльником, взбитой подушкой.

Но ведь этого не должно было быть! Андрей не убирал леопардовое покрывало. Он был настолько пьяным, что даже не удосужился раздеться. И он это помнил. И, пока эта мысль, как булавкой, кольнула мозг, его тело рухнуло на кровать, которая с мягкостью и материнской заботой приняла его, обволакивая приятным теплом, слегка спружинив.

Да, в полёте Андрей где-то в глубине души понял истинное значение русского выражения: «Ни продохнуть, ни пёрнуть». Но, как только он оказался в своей постели, давление на грудь и долбёжка в голове исчезли. Осталось только такое ощущение, будто он только что прокатился на самых крутых американских горках. От этого захватывающего дух ощущения он и проснулся, распахнув глаза.

Глава 3. Не вполне честные способы отъёма денег у граждан

Судя потому, что луч солнца уже пересёк лежащий на полу ковёр и добрался до двери, было уже далеко за полдень. Словно маленькие комарики, в желтом свете кружились пылинки. Андрею вспомнилось раннее детство, когда он смотрел на играющие в лучах солнца пылинки и представлял, что это — малюсенькие феи. Он гонял их по комнате, разговаривал с ними, загадывал желания.

Светлов чувствовал себя, в общем-то, неплохо. Только необъяснимое чувство вины почему-то грызло душу. Подтачивало её, как яблочный червь.

Обычно подобное чувство вины у Андрея возникало только с бодуна. Но сегодня он чувствовал себя, как огурчик. Значит, он не пил накануне. Или пил?

И тут он вспомнил всё!

Вспомнил, как прикладывался к бутылке, пока ждал гостей, как опья-нел после шампанского, как поссорился с Настей, и та попала в аварию. Вспомнил и кота, и мёртвую бабку. В памяти даже всплыло её имя — Одджит. Вспомнил он эффектное появление Джины, своё падение с восьмого этажа, которое, бесспорно, было сном. Сном, который был очень долгим и реалистичным, который можно увидеть только спьяну. Да, он накушался до беспамятства и в какой-то момент отключился. Всё остальное — сон. Сон!

Только почему-то события, которые Андрею казались явью, почему-то вспоминались с трудом, всё виделось, как сквозь пелену тумана. Зато каждая, даже мелкая, деталь сна запомнилась и намертво въелась в память.

Он отчетливо запомнил, как переливаются камушки на платье Джины, как блестят на её руках браслеты. Привкус табака из кальяна всё ещё чувствовался во рту. Этим же душистым табачком пахло тело.

Тело…

Светлов оглядел своё тело. Он был раздетым, если не считать трусов. Хотя точно помнил, что самостоятельно раздеться в силу понятных причин не мог. Значит, кто-то всё-таки его раздел. Этим «кем-то» не может быть сосед Рома, он никогда этого делать не стал бы. Этим «кем-то» не могут быть родители, так как они не планировали прилетать на Новый год в Челябинск. Более того, они хотели встретить 2016-й год в Финляндии. Значит, это могла быть только Анастасия! Да! Значит, они не ссорились, она не попадала в аварию, а осталась с ним. Здорово!