Джинджэр. Становление Вора (СИ)

Полет из окна оказался несколько дольше, чем я предполагал, а удар несколько сильнее и больнее. Кряхтя, я поднялся на ноги и на автомате отряхнул джинсы. Несмотря на декабрь месяц на улице было достаточно жарко. Да и снега, который должен был смягчить удар, под ногами не оказалось. Недоумевая, я огляделся по сторонам: лес. Вокруг был густой такой лес. Да, городок у нас не большой, но все же не настолько дикий, чтобы в центре такие вот леса произрастали.

— Какого хрена? — зажмурившись я что было силы ущипнул себя.

Открыл глаза, и ничего вокруг не изменилось. Я все так же стоял на довольно широкой, протоптанной сотнями ног и прокатанной десятками телег, дороге. А вокруг шумел густой сосновый лес.

— Итак… — я не успел закончить очередную умную мысль. Из леса вышли четверо.

Причем так удачно, что двое стояли прямо передо мной, а двое прекрасно чувствовали себя у меня в тылу. Сами грязные как черти, одетые хрен пойми во что. Рожи злющие, глазки сверкают. Один из них ухмыльнулся, и я тут же отметил не первой свежести зубы и почерневшие десны. В руках эти бравые аборигены держали довольно устрашающего вида ножи, которые вот никак не напоминали кухонные.

— Harry, Sporjrtz! — прошамкал один из них, указывая в мою сторону ножом. — Podivejitze se na co!

Тот, которого на сколько я понял звали Харри или Гарри, окинул меня оценивающим взглядом.

— Odkial' ste pochosdzisz? — поинтересовался он.

В ответ я только невнятно пожал плечами. Ну а что я отвечу, если нихрена не могу понять из того, что они там балаболят.

— Hej, bohoc! — тот, который не Гарри сделал неприятное движение ножом в мою сторону. — Veszesheek si topanky!

И вот тут в мою светлую головушку пришло осознание того, что меня будут бить. Может быть даже ногами…

Глава Первая. В которой на Антона Павловича обрушивается каскад неприятностей

Оборванец с гнилыми зубами продолжал размахивать ножом не сводя с меня глаз. Я же старательно пытался определить, чего же он от меня хочет.

— Veszesheek si topanky! — настойчиво повторил он, делая шаг мне навстречу.

Я машинально шагнул назад и буквально затылком почувствовал, как стоявшие у меня за спиной ребята напряглись и тоже шагнули ко мне. Не, так дело не пойдет…

— Milos, tak nie ter gem miniket. - проговорил Харри-Гарри, качая головой.

оборванец с гнилыми зубами, Милош если я правильно понял, посмотрел сперва на своего приятеля, потом перевел взгляд на меня.

— Bohoc! Kaj chzim este czinalsz? — поинтересовался он.

Я же не придумал ничего лучше, кроме как кивнуть в ответ. Что-то мне настойчиво подсказывало, что не стоит мне балаболить на родимом русском. А ну как ребята неправильно поймут и прирежут меня раньше означенного срока? От мыслей о том, что один из них скорее всего перережет мне глотку внутри пробежал неприятный холодок.

— Bohoc este czinalsz! — громко и противно заржал Милош.

Его подельники закрякали в ответ. Гнилозубый же, видимо на правах главаря "банды" указал ножом на мои ботинки. А, ну вот теперь все встало на свои места. Местным аборигенам приглянулись мои зимние ботинки. И нахрена они им? Жара такая на улице стоит… Впрочем, подчиняясь своему внутреннему голосу и чутью, я тоже указал на свои ноги и кивнул.

— Ano, — продолжая ржать закивал Милош. — Topanky.

Значит " Topanky" — это "ботинки". Вбитые в голову несколькими годами обучения, мои суровые лингвистические способности заработали на полную катушку.

"Ботинки так ботинки", пожав плечами, я медленно опустился на корточки и принялся старательно "развязывать" шнурки.

Разумеется, никакие шнурки я не развязывал. Я и завязать то их не успел во время своего "десанта" в окно. Но вот выиграть время все же хотелось. Наверное, странно, что я не пребываю в шоке от того, что попал невесть куда. Наверное, странно, что не сижу с открытым ртом, озираясь по сторонам. Может быть, я просто настолько охренел от происходящего, что мысли вроде "Где я?" и "Какого хера вообще происходит?", автоматом отъехали на второй план. Поразмыслить об этом можно и потом. Если я до этого "потом" доживу… Стянув один ботинок, я принялся "развязывать шнурки" на втором, озираясь по сторонам. Мой с рождения обостренный инстинкт самосохранения работал на предельных мощностях, оценивая обстановку. Кругом лес, сзади и спереди по паре аборигенов с ножами. Кидаться на них, дабы благородно пасть в бою — это явно не про меня. У меня, знаете ли, уж очень сильно обострилась аллергия на холодное оружие. Бежать в лес — тоже не вариант. Если не догонят эти, так сам коньки отброшу рано или поздно. А помирать в зубах местной живности мне тоже не улыбалось. Я вот с детства животных не особо люблю. Особенно диких, зубастых и злых. А вот пожертвовать ботинками, выиграв при этом немного времени на размышления, вот это мой вариант.

"Странно, что эти оборванцы просто не прирезали меня и не раздели", я мысленно поблагодарил местных бандитов за терпение и прислушался.

А грабители мои в это время что-то заинтересованно обсуждали.